Говорун терпеливо выслушал тираду Князя. Затем вздохнул, и его лицо вдруг стало серьезным:
– Дарея проживает не лучшие времена, сынок. Ты должен смотреть на вещи трезво. Война на северной границе продолжает истощать наши ресурсы. Солдаты устали воевать, а нам едва хватает средств, чтобы обеспечивать потребности Княжества. – Граф облизнул высохшие на солнце губы и посмотрел на Ранда с отеческим теплом. – Я знаю, ты винишь Княжеский Совет в нынешнем положении Дареи. Но заключение торгового и военного союза с Ифритовыми Островами было для нас единственным спасением тогда и остается сейчас. Пока мы не восстановим экономику, золото таравийцев – самый надежный источник пополнения казны. Они хорошо платят за арендованные земли. А их ифриты и отряды пехоты – хорошее подспорье в войне с волотами. Если мы сделаем врагом еще и южных соседей, то, боюсь, захлебнемся в собственной крови…
– Довольно, дядя. – Ранд на мгновение повысил голос. Ему не хотелось соглашаться с Говоруном, не хотелось признавать Дарею жалкой и немощной. Но граф был прав. И это злило больше всего. – Я не собираюсь ссориться с Яшаром. Он, все же, друг мне. Я буду любезен с ним и лишь напомню, что дарейцы – все еще дарейцы, а не подданные Великой Таравии.
Губы Говоруна тронула примирительная улыбка. Было видно, что он не в полной мере удовлетворен результатом разговора, однако граф обладал достаточным благоразумием, чтобы не пререкаться попусту.
– Хорошо. Я поддержу тебя, Ранд. Но может, хотя бы облачишься в парадное?
Князь невольно осмотрел собственную одежду. Стальные кольца кольчуги сверкали в солнечных лучах так же, как и гарда меча, торчащая вместе с рукоятью из-под синей ткани плаща. Ранд никогда не сражался по-настоящему, хотя учился воинскому искусству с пяти лет. Он прекрасно знал, что не будет выглядеть внушительно в глазах его опытного в кровопролитии друга, знал, что затевает безрассудство и от того едва мог унять дрожь в теле, но сегодня был твердо намерен явиться в дом Властелина с оружием – показать, что Белый Сокол – не трус, и будет вести переговоры с достоинством.
– Я уже в своем парадном, дядя Радимир, – отрезал Князь, однако, проследив за хмурым взглядом советника, пожалел об этом.
На берегу их встречали и, рассмотрев встречающих, Ранд ощутил, как сердце начинает неистово колотиться в груди. Клинки Смерти – элитные таравийские головорезы, о смертоносных навыках которых знали во всем Архассе, расположились двумя колоннами поперек берега, образуя живой коридор. Увидев сверкающие металлом доспехи с позолотой, шлемы, сквозь которые виднелись только черные глаза бойцов, короткие изогнутые клинки и вытянутые острым углом книзу щиты, Князь осознал, что его решение – не просто невинная выходка. Все могло закончится по-настоящему плохо. Облачившись в кольчугу и взяв с собой три боевые ладьи с дружиной, он лишь подлил масла в огонь, показав себя спесивым юнцом пред ликом стотысячной армии Атеш-Шехира. Но показать трусость теперь означало то же, что навсегда приговорить Дарею к участи лишенной достоинства рабыни на карте Архасса.
Граф больше ничего не говорил. Отступать было поздно, и он это тоже прекрасно понимал.
В конце живого солдатского коридора прибывших ожидала молодая женщина. Ранд хорошо ее знал еще с прошлых визитов в столицу Великой Таравии и с редких приемов свиты Яшара в Дарее. Младшая сестра Великого Господина, Айла, как и прежде сияла южной красотой. Трудно было поверить, что за этой гладкой оливковой кожей, густой копной роскошных черных волос, совершенной, укрытой легкими доспехами фигурой и загадочными большими глазами скрывается жестокая чернокнижница-убийца.
– Осторожнее, сынок, – услышал Ранд голос Говоруна над собственным ухом, едва они ступили на песок. – Как видишь, наше прибытие не вызывает здесь радости.
Князь промолчал и зашагал в сопровождении дружинников между колоннами Клинков Смерти.
– Ранд! – Айла расплылась в улыбке столь же очаровательной, сколь и коварной. – Что привело Белого Сокола на Ифритовы Острова? – В отличие от посла она говорила на дарейском языке почти без акцента. Ее мелодичный голос, казалось, был способен усыпить даже разъяренного ледникового змея.