Он знал, что рано или поздно так произойдет. Знал, что странные события, которые начались еще пять лет назад, были лишь предвестниками. И сейчас Владислав из великого и древнего рода Белого Сокола без особых результатов раздумывал лишь нал тем, какие военные, политические или еще Тлесс знает, какие фигуры могли за этим стоять. А самое главное – что на самом деле они замышляют? Ведь за годы тайных расследований ответы на эти вопросы так и не удалось найти. А точнее, не удалось найти вообще ничего, кроме предателя Василе Булата да убийцы с вырезанным языком и странным символом на запястье, который умер, изморив самого себя голодом…
И вот теперь несколько гарнизонов княжеской дружины поднимают восстание прямо под носом у главного воеводы…
Вдалеке полыхнула свежая вспышка, а через мгновение воздух содрогнулся от грохота взрыва. Князь невольно прищурился, осматривая горящие клочки улиц. С высоты самой высокой башни княжеского замка они казались лишь вереницей пляшущих огней, но Владислав знал, каково сейчас его солдатам там, в самом жерле кровавой мясорубки. Когда-то он сам руководил наступлениями и обороной в бесконечных войнах с волотами и побывал в таких передрягах, что порой сам удивлялся, как остался жив. Князь знал, как пахнет свежая кровь, смешанная со зловонием испражнений умирающих солдат, как захлебываются бульканьем и хрипами предсмертные крики, как зловеще звенит сталь клинков, вспарывающая кольчугу… И сейчас от осознания того, что подданные Дареи сражаются не с чужеземным врагом, а убивают друг друга, все естество правителя будто терзали плетьми.
Сзади, из коридора за дверью, раздались тяжелые шаги, сопровождаемые громыханием стальных доспехов. Владислав не оборачивался, продолжая смотреть на огни пожаров. Он не обернулся даже, когда дверь резко распахнулась, и грохот солдатской экипировки разнесся по комнате.
– Мой Князь, – знакомый рычащий бас командира стражи звучал, как и подобает, учтиво, но настойчиво. – Прибыл граф Волибор. У него важные сведения для вас.
Владислав наконец заставил себя оторвать взгляд от панорамы столицы и повернулся к ней спиной. Командир стражи стоял недалеко от двустворчатой входной двери, усиленной стальными решетками – здоровенный, почти как волот, светловолосый воин в сверкающей тусклыми отблесками света кольчуге и темно-синем плаще. В его серых глазах не было ничего, кроме преданности, с которой он служил Князю уже пятнадцать долгих лет, а в шрамах, избороздивших грозное лицо знаменитого воеводы, пряталась память яростных сражений тех времен, когда они бились плечом к плечу.
– Пусть войдет, – велел Владислав, покидая балкон.
Воин кивнул и спешно вышел за дверь, однако вскоре вернулся в сопровождении худощавого темноволосого человека, облаченного в легкую кольчугу и черный, как крыло ворона, плащ. От него разило потом и кровью, на впалой, гладко выбритой щеке запекся бурой коркой свежий порез. Воевода княжеских разведчиков явно еще несколько минут назад сражался на передовой, и, судя по его хмурому взгляду, новости принес недобрые.
Владислав прошел к широкому столу, на котором была разложена карта Дарейского Княжества и окружающих его земель. Здесь часто собирались самые приближенные к правителю люди – в основном воинского сословия, для обсуждения вопросов, в которые не посвящали даже Княжеский Совет. Владислав прекрасно знал, что придворная жизнь полна интриг, подлости и коварства, поэтому предпочитал доверять лишь тем, кто на деле доказал безусловную верность ему и Дарее. Волибор из рода Священной Стали был единственным титулованным графом, который часто бывал в этой комнате.
– Восстание почти подавлено, – сдержанно доложил разведчик, вставая с другой стороны стола. Командир стражи в этот момент шагнул к выходу, намереваясь покинуть комнату, но Владислав окликнул:
– Останься, Драхомир. Ты должен знать все, что знаем мы.
Огромный воин вернулся к столу, нависая над ним, будто живая гора.
– Это ведь не все, о чем ты хотел доложить, Волибор? – Правитель внимательно посмотрел в глаза воеводе.