- Ты че, мудила, ты же сказал, что слева бить будешь! Так не по понятиям! – взвыл поверженный мамкин бандюгай.
- Видите, Яна? Урок номер один. Бойся неожиданного, или, как сказал наш новый приятель, на улице стоит драться не по понятиям. - Шеф усилил захват, отчего его противник заскулил на одной ноте и замолк.
Остальные окружили нас, будто зрители в амфитеатре, и молча наблюдали за нелепыми попытками дылды скинуть Игнатова.
- Шипа, ты что-то понимаешь? – прохрипел один из них, обращаясь к главному.
Тот лениво перекатил зубочистку из одного угла рта в другой и ответил, не сводя глаз с Виталия Геннадьевича:
- Понимаю, что дядя любит балет. А мы любим цирк. Саня, разберись с ними, а то надоело.
Нам навстречу вышел, нет, выкатился второй гопник. Этот был, напротив, невысокий и плечистый. Можно было бы назвать его милым пухляком, вот только под тканью ветровки морщились мышцы, а не жир.
- Полежи пока тут, я сейчас вернусь, - произнес Игнатов и поднялся на ноги. Он внимательно оценил соперника и сделал несколько приставных шагов в сторону, зеркаля движения Санька, или как там его звали. Дальше события разворачивались стремительно и нелепо, как в черно-белом кино.
Санек не выдержал напряжения и кинулся на нас, неловко растопырив руки. Кажется, он поторопился с атакой, по крайней мере этот жест заставил Игнатова удовлетворенно хмыкнуть, пригнуться – и в следующую секунду толстое могучее тело перелетело через спину шефа. Парень хлопнулся на асфальт вслед за своим другом. Глаза его почернели от ярости, когда он увидел протянутую руку В.Г.
- Поднимайся, мы не закончили. Кстати, Яна, - сейчас шеф обращался ко мне, - скажите, в какой из этих моментов Миша мог бы достать справку или пригласить обидчика к директору? До того как ему вмажут по морде или после?
И...в этот момент Игнатову вмазали. Прям по холеной самоуверенной морде. Голова шефа дернулась в сторону и замерла. Он удивленно провел рукой у себя под носом и уставился на окрашенную красным ладонь. Тонкая струйка крови тянулась через губу до подбородка.
Пропала белоснежная рубашка из итальянской вискозы...
Впереди раздались довольные улюлюкающие вопли собравшихся мерзавцев, глаза их зажглись жадным блеском. Драка перестала казаться театрализованным фарсом в момент, когда противники почувствовали запах крови.
Ноги Игнатова спружинили вниз, он занял устойчивую позицию и выставил кулаки, ожидая, когда Санек ударит снова.
«Идиот. Какой же он идиот», - пронеслось у меня в голове.
Холодные глаза главаря блеснули металлом. Он выплюнул в сторону зубочистку и бросил:
- Саня, Рубен, Дятел, разберитесь.
Стало понятно, что только в фильмах плохие парни нападают на хорошего ровно по одному, терпеливо ожидая своей очереди. Вот у нас было не кино – и три урода, кривя рты в звериных оскалах, окружали Игнатова с разных сторон. Я заметила, что у одного из них был кастет. Второй – кажется, Дятел – потянулся в карман за маленьким, обманчиво игрушечным ножиком.
Тот, кого назвали Шипа, зевнул и повернулся к нам спиной, демонстрируя полное безразличие.
- Часы и телефон дяди мне, с остальным разбирайтесь сами. Быстро.
Я поразилась, до чего пустынно было во дворах и что даже бомж, дремавший на скамейке, куда-то испарился. Ни проезжающих мимо машин, ни детей на площадке. Птицы и те облетали черный район по дуге, лишь бы случайно не попасть в проклятое место.
До нас оставалось не более метра. Случайный анекдот на моих глазах разворачивался в нелепую трагедию. Гнусные крысиные лица ощерились в предвкушении бойни. Все, включая меня, понимали, что будет много крови за мало секунд. Игнатов, что ж ты, как Иван-дурак, полез куда не надо? Я ведь не Василиса Премудрая, спасти тебя не смогу.
Я оглянулась назад, высчитывая, реально ли сбежать отсюда. Аллея была пустой, и сейчас все присутствующие, за исключением Шипы, смотрели в одну точку – на темную, напряженную фигуру шефа. Бросить его и спастись самой или поступить как безрассудная, но честная идиотка?
Думай, Яна, думай, шапку куплю!
В голове заиграла нелепая детская песенка, которую я пела Мишке каждый раз в периоды его неудач, будь то разбитая коленка или сломавшийся самокат:
«У нас случается беда:
Из крана хлынула вода
И оголились провода,
Вдруг стала горькою еда,
Лёд проломился у пруда.
И кто же нас спасёт тогда?
… Аркадий Паровозов…»
Последнее я прошептала себе под нос и замерла, пораженная нелепой идеей. До безобразия абсурдной и единственной, которая вообще пришла мне на ум.