— Быть не может, я всё проверил, — оперативно отозвался Одинцов, разворачивая к посетителям экран своего новёхонького монитора, — взгляните, все электронные подписи и печати достоверны.
— Это бюрократическая лазейка, — усмехнулась Декабрина Марченко, снисходительно покосившись на чекиста, — Могилевич перешёл в Спецотдел, будучи чистильщиком. Таких нанимают вне штата, поэтому они не могут быть приписаны к определённому региону.
— Кроме того, — многозначительно добавил Плесецкий, — запрос на перевод был оформлен на украденную персональную карту, отредактированную таким образом, чтобы её пропустил искусственный интеллект Реестра.
По лицу Одинцова было понятно, что он не верит ни одному их слову. Спорить, тем не менее, было опасно.
— Допустим, — согласился Смотритель, — но при чём тут Марго?
Никаких симпатий к новоявленной метареалистке Денис не испытывал от слова «совсем». В Зоне 112 Шихобалова появилась в самый разгар инцидента с ползущими глазами. Потом внезапно исчезла, и так же внезапно вернулась, уже под другой должностью. А затем, едва приступив к работе, слегла в госпитале, — оценить её профессиональные навыки просто не представилось возможности, однако Смотритель решительно противостоял любому вмешательству со стороны пришлых чиновников.
— Хотите сказать, что её должность в этическом Комитете тоже вымышленная? — Предположил Одинцов.
Марченко хотела что-то сказать, но Вечный опередил её:
— Должность подлинная, но, заметьте, подозрительно, что она оказалась в Самаре аккурат в день приезда Могилевича. Также есть записи с камер ресторана, принадлежащего полковнику, служащему в вашем МВД. После их короткой беседы, Могилевич сел в машину к довольно известному контрабандисту, чтобы уехал в совершенно неизвестном направлении. Поведение Шихобаловой, судя по тем же записям, было также… подозрительным.
— Кстати, кто её завербовал? — Спросил вдруг Одинцов. — В досье эта информация отсутствует.
Лица присутствующих повернулись к начальнице этического Комитета.
— Я завербовала её, — призналась Декабрина, пытаясь поджечь Смотрителя взглядом, — на неё поступил запрос от доверенного лица, работающего с Шихобаловой много лет. Досье было безупречным. Тоже сотрудница десятилетия, кстати.
— Тоже десятилетия? — Многозначительно переспросил Иероним Вечный, понизив голос. — А это доверенное лицо, часом, не Николаем Мирных звали?
— Точно, — почти шёпотом ответила женщина, — но его лояльность вне всяких сомнений!
— Интересно… — пробормотал старик, и тут же умолк.
«Да уж. — подумал Лебедев. — Пиздец, интересно. Надо срочно накуриться.»
И вышел за дверь, так никем и не замеченный.
Артур Эдуардович Оганян может и не был самым влиятельным сотрудником, но точно был самым влиятельным армянином в рядах самарского филиала. Он был генеральным секретарем Комплекса «Рост»! Он отвечал за сдерживание, и готов был не спать месяцами, чтобы зло, существовавшее в недрах завода, оставалось там до конца времён.
— Люки ненадолго открыть сможете? — Прокричал Артур, ощущая, как дождевая вода заливается ему за воротник.
Погода испортилась внезапно. Ливень грянул с такой силой, что видимость упала до нескольких метров. Маргарита Шихобалова держалась за плечо директора, в попытках противостоять ветру, что пытался её сдуть.
— Мы только что запаяли их, — прокричал раздосадованный сварщик, — вы издеваетесь?
Оганян, Шихобалова и команда монтажников стояли на механическом шлюзе, диаметром в четыре метра. Этот шлюз, как и ещё три люка под ним закрывали от мира гроб, набитый солью и останками мёртвой дочери.
— Да блин, — прокричала Шихобалова, — нам нужно кое-что установить внутри, понимаете? Очень важная штука!
Какая именно это штука, и как она выглядит, никто из присутствующих точно не знал. В своём последнем звонке доктор Марш сообщил об освобождении из заточении, и о том, что он уже выехал в Участок, взяв с собой оригинальные чертежи устройства.
— Ты же оповестил Одинцова, что вынес со склада засекреченные материалы? — Без надежды поинтересовался Оганян.
— К нему там комиссия какая-то приехала, так что я просто скинул ему СМС.
Особой нужды в оригинале чертежей не было, потому что Владимир успел отправить их содержание в Участок ещё будучи взаперти. Сложность была в том, чтобы провести операцию по установке устройства спецсвязи, где нужны были не только руки инженера-электрика, но и руки хирурга.
Стефан Риггер, будучи самым влиятельным немцем филиала, тоже не сидел без дела. Силами его словесных команд, солдаты перенесли все имеющиеся турбины из ангара к саркофагу, чтобы обеспечить должную безопасность. Разумеется, на этот раз они были выставлены совершенно иначе, а также претерпели некоторые модификации.