— Четыре человека⁈ Не маловато-ли людей заняты в принятии такого рода голосованиях?
— Вот, — ответил директор, поднимаясь на ноги, — вы уже осознаёте весь трагизм дефицита кадров.
Выпрямившись во весь рост, Артур посмотрел сначала на Риггера, сделавшего шаг вперёд, и Марша, также вставшего с софы. Повернувшись лицом к клавиатуре, директор отдал голосовую команду о начале записи.
— Следующие две минуты будут добавлены в архив Отдела Безопасности, и могут в будущем стать доказательством чьей-либо вины, — твёрдым голосом объявил он, — поэтому я хочу, чтобы вы голосовали честно. Развёрнутый ответ возможен, но не приветствуется.
— Можно я начну? — Попросил Стефан. — Это уже не первое подобное голосование на моей памяти, и не первый раз я отдаю голос за наём сотрудников D-класса. Я много говорил с нашими солдатами о перспективах проникновения внутрь административного корпуса. Они готовы пойти внутрь, только если будут уверены, что смогут пройти живыми хотя бы сто метров от точки входа.
— Запустите роботов! — Предложила Марго.
— Здания комплекса обладают системой защиты, которая, в том числе, глушит связь, — пояснил Владимир, с сожалением посмотрев на сотрудницу, — единственный, кто знает о происходящем на нижних этажах, это дерево у входа. Я также голосую за привлечение, потому что важно точно определить воздействие Комплекса на обычного человека. К тому же, нужен кто-то, кому придётся спустится в саркофаг Эрион, чтобы установить устройство общения.
— Прекрасно, — перебил Оганян поднимая правую руку, — я тоже голосую за. Маргарита?
— Вот, чёрт…
— Что ж, я сочту это как голос «против». Итак, у нас есть три голоса, против одного. Вечером я свяжусь с Отделом безопасности, и попрошу выделить двух сотрудников D-класса. Благодарю вас, господа.
С этими словами директор поочерёдно пожал руки всем коллегам, кроме Шихобаловой. Та пыталась прожечь его взглядом.
— Не обессудьте, Маргарита. Того требует дело.
— Всё прекрасно, — сквозь зубы процедила сотрудница, — мне не привыкать к тому, что мной пользуются в интересах «дела».
Глава XXXII
Акселерация безумия
«Нечистая совесть есть не что иное, как страдание по поводу боли, причинённой другому человеку.» — Людвиг Андреас Фейербах
22 сентября 2019 года, Комплекс «Рост», 13:43
Ноги машинально продолжали обход, несмотря на суровые погодные условия: чёрные ботинки то утопали в луже, то чавкали, продавливая подошвами размокшую землю. Задрав рукав насквозь промокшей куртки, Девятый взглянул на часы.
«Уже почти два, а ливень всё продолжается», — подумал оперативник.
Казалось, гудящий днём и ночью Комплекс производил в своих недрах собственную погоду. Отдел безопасности, приписанный к Участку, был проинформирован о том, что ливень идёт лишь на территориях, прилегающих к заводу. Но тревожить начальство, у которых, по словам заведующего, и так хватало забот, видимо не решились.
Нечто подобное заведующий ответил и на просьбу застелить асфальтом маршрут по периметру «Роста». Этот запрос Девятый составил ещё в конце лета, но, увы, был проигнорирован.
— Чёрт бы побрал этих бюрократов! — Выругался солдат, доставая из кармана ириски.
Сладкое было самым стандартным способом справиться с ментальным влиянием Комплекса. Поэтому, глубоко вздохнув со смирением, Девятый закинул в рот конфету и продолжил движение, насколько позволяли пять килограммов земли, прилипших к его ботинкам.
— Заря, это Девятый, — фраза, которая уже порядком набила ему оскомину, — всё чисто.
— Девятый, это Заря, — по голосу собеседника, боец понял, что на том конце провода такой же уставший мужик, как и он сам, — вас поняли, продолжайте обход.
«Продолжайте, обход, — подумал про себя Девятый, обрывая связь, —ты-то, гандон, в тепле сидишь».
И всё сочувствие к коллегам, сидящим в тепле, моментально испарилось из ума солдата.
Месяцем ранее боец подавал прошение о корректировке сменного графика, чтобы можно было ходить парами. Свою позицию Девятый подкреплял фактами о ментальных влияниях Комплекса.
— Ничего не знаем, сосите конфеты, — ответил заведующий.
Девятый мечтал о том, что однажды он каким-то образом проникнет в офис Участка, и, представ перед Оганяном лично, донесёт важность предлагаемых реформ.
«Мы полгода назад вместе работали», — вот был его контрольный аргумент.
Проблема в том, что административная часть Участка (то есть, почти всё учреждение полностью) являлось территорией особого назначения. И потому туда пускали далеко не всех.