Так как прошлый начальник архива добровольно оставил ключ охраннику, который потом также добровольно был отдан Авроре, замок воспринял нового хозяина лишь как временную замену действующего сотрудника. Следующие два с половиной месяца механизм чётко выполнял свою работу: позволял Измайловой входить и выходить, укреплял её память и даже запер сам себя, когда в архив вломилась Вера, отправив на главный узел связи, что находился в недрах «Роста» уведомление о вторжении. Это уведомление запустило целый процесс во внутреннем коммуникационном канале, который окончился бы очередной самоизоляцией Зоны, если бы узел связи с Комплексом не был демонтирован двадцать лет назад при переходе на системы Фонда. И когда замок на двери архива не получил нужных результатов, а именно последующей самоизоляции учреждения, он по инструкции дезинтегрировал ключ вместе с верёвкой.
— И что нам теперь делать? — Недоумённо вопрошал Алексей, глядя на сотрудницу.
Повернув голову, Измайлова посмотрела на коробку, подпирающую дверь архива.
— Чёрт знает, — сказала она, вставая из-за стола. — Пока что поработаю так, а ночью рассмотрю технический документ замка. Там по-любому должны быть способы вроде сброса до заводских настроек, или что-то вроде.
Порывшись в одной из коробок, она передала в руки Алексея несколько папок.
— Вот данные второго уровня на Бритскую. И скажи уже Шихобаловой, чтобы взяла у охранников рацию. Надоело ей по телефону звонить.
Набережная, 20:55
Наблюдая красочный ярко-розовый закат, Маргарита Шихобалова сидела в полном одиночестве на коричневой деревянной скамье. В правой руке у неё была холодная литровая бутылка пива. А в левой — телефон.
— … то есть Вечного держат в заложниках? — подытожила Марго, провожая глазами редких прохожих, — Как он вообще прожил столько?
— Я подозреваю, Спецотдел искусственно продлевает ему жизнь. — Ответил Николай Мирных, закрывшись в личном кабинете с личным водником. — Пять сотен справок затребовали, суки, прежде чем пустить к нему. Он ещё, гад, и споил меня! Чего ржёшь⁈
Запрокинув рыжую голову, Маргарита залилась смехом:
— А-ха-ха! Отдал свой зад бюрократам на растерзание, чтобы забухать с тем, кто не способен опьянеть!
— Да хорош там хрюкать, — ответил Мирных, не в силах сдержать улыбки. — Я пытаюсь сказать, что если кто спросит, ты мне звонила только по рабочим моментам, ясно?
— Конечно. — Сделав глоток, произнесла сотрудница, — Зачем вообще проговаривать этот очевидный факт?
— Кстати, о работе. Как твой рейтинг?
— Я получила аж 20 очков за отзыв об условиях содержания от гуманойдного объекта.
— Да, вообще ни о чём. Но, это нормально. Этисты подчиняются бюрократической системе Фонда, но не оплачивают её. В приоритете нечто более весомое.
— Весомее, чем сознание, гуляющее между девятью реальностями?
Николай отошёл от стола к стационарному телефону и прибавил громкости:
— Так, так. А это уже интересно.
— Погоди, я вроде рассказывала, нет? Короче, открывай Реестр.
Забив в строку поиска номер объекта, Николай быстро пробежал глазами по досье.
— Забавно, — ответил он спустя полторы минуты, — такой любопытный образец, а ссылок на него как-то совсем уж немного. Только работы как-то Марша. Хм. Где я слышал эту фамилию?
— Он на Участке 77 работает.
— Точно. Он же шпиона какого-то поймал. А ему даже не заплатили.
— Серьёзно? Надо поспрашивать.
— Не надо, — с нажимом ответил Мирных, возвращаясь к столу. — Если я всё правильно понял, это был шпион Спецотдела.
— Блин! Коль, подожди, тут ко мне менты идут. До связи.
Участок 77, 22:01
Психиатриня Ирина Сергеевна терпеливо ждала, пока Диана прикрепит к воротничку микрофон.
— Доктор Марш установил связующее устройство у основания ствола, — поясняла ассистентка, указывая свободной рукой на огромный экран.
Изображение в реальном времени представляло план административного корпуса, перед входом в которое стояло железное дерево.
— А что насчёт обратной связи? — Поинтересовалась Ивлеева, заглядывая в блокнот, который ей любезно оставил Владимир.
Стоящий рядом Оганян нажал кнопку на клавиатуре, сменив «угол зрения» камеры.