— Ты сказала, это повторяется.… Сколько же я здесь? — неожиданная паника охватывает горячей волной, чувствую, как внутри прокатывается обжигающий шарик дрожи, замирая в районе солнечного сплетения. Моя жизнь— повторяющийся круг Ада! Осознание этого с трудом укладывается в голове.
— Тысячу лет, — отвечает Эльвира. Видимо в этот момент я выглядела неимоверно жалко и растерянно, потому как в бездонных черных глазах промелькнуло сострадание. — Поверь, это самое гуманное наказание, — успокаивающе говорит она. Порывистым движением поднимаюсь на ноги, подходя к шкафу, вытаскиваю из нижнего ящика бутылку виски и два стакана, щедро наполняя их. Протягиваю один прислонившейся спиной к стене подруге, или уже не подруге. Молча выпиваем, не чокаясь. В голове разом разнеслось приятное тепло, заволакивая мысли пеленой, в тоже время, помогая принять. Осознать.
— Откуда ты знаешь все это? Кто вы такие? — медленно спрашиваю, наливая вторую порцию виски под осуждающий Эльвирин взгляд.
— Начинаешь повторяться, раньше ты не лезла за словом в карман, — хищно ухмыляется Эл. — Образы, воспоминания, созданные по обрывкам памяти. Когда-то ты знала этих людей в другой жизни, — отвечает она, не сводя с меня взгляд.
— До Лимба? — уточняю я.
— Можно и так сказать, — неопределенно говорит она, задумчиво покрутив пальцами стакан. — Мы души, посланные наблюдать за тобой, помогать, скрашивать одиночество, созданные по прототипам твоих друзей.
«Шпионить и контролировать». — ядовито бросает Голос, внезапно появившийся в голове. — «Спроси, кто послал их в Севар? Тот же, кто отправил сюда?» — знакомое название разлилось по груди приятным теплом, всколыхнув нечеткие образы в сознании, словно давно забытые картинки пытаются пробиться сквозь время.
— Что такое Севар? — с неприкрытым интересом спрашиваю то ли Эльвиру, то ли Голос.
—Он не говорил тебе? — невольно смеясь, спрашивает она. — Почему же? — лицо Эльвиры приобрело озадаченное выражение, словно открылась постыдная тайна, похороненная давным-давно под плотным слоем земли. — Трус! Мы давно расплатились за ошибку, в отличие от тебя! — звонко выкрикивает она, глядя поверх моей головы. — Думаешь, мы врем тебе, Нала, это он скрывает правду!
«Она тебя запутывает, не верь!» — жестко говорит он.
— Севар— один из миров спектра Фабрики Душ, был основательно разрушен во время Войны. Твой мир, Налана.
— В каком смысле, мой мир? Я жила там? — непонимающе спрашиваю Эльвиру, вызвав тем самым истеричный приступ заливистого хохота. Отсмеявшись через несколько минут, Эл быстро смахнула выступившие слезы, оценивающе смотря на мое вытянувшееся от удивления лицо.
— О, Создатель, Налана! Не перестаешь поражать! — успокоившись, протягивает она. — Либо ты действительно задумала какую-то игру, либо ничего не знаешь, совсем ничего не знаешь! — новый приступ смеха внезапно накатил на нее, заставив согнуться, хватаясь за живот.
— Расскажи… — говорю я, чувствуя, как злость на ее смех закипает в голове.
— Как можно так глупо рисковать привычной спокойной жизнью ради неизвестности! Пусть это продлится хоть десять тысяч лет, этот мир спокоен и нерушим. Задайся вопросом, ради разнообразия, почему твой Голос… ничего не сказал о Севаре, твоем прошлом? Знал — Ты откажешься! — протягивает она со змеиным шипением, делая несколько шагов вперед, приближаясь все ближе. Образ Эльвиры медленно исчезает с каждым движением, и вместо подруги на меня уже шагает скрипящий костями скелет, с повисшими на ребрах клочками гниющего мяса. Пустые темные глазницы уставились прямо в душу, затягивая в ледяной омут страха, в то время как костлявый указательный палец уперся в основании шеи. — Думаешь, ты открыла глаза! — протягивает чудовище глухим могильным голосом, тряся клочками волос на остатках кожи. — Хрен собачий ты открыла! Поверь, когда это случится, то горько пожалеешь. Так что, бесплатный совет — пей свои чокнутые лекарства и отправляйся баиньки, и все это превратится в очередной сон, из которого вырастишь новую книгу, как цветок в горшке. Так будет лучше, для всех, — злобно протягивает существо, вновь превращаясь в Эльвиру.
«Надо бежать, Налана!» — отзывается Голос настойчивым перезвоном колоколов. — «Убей ее!»
«Что?! Я не могу!» — резко отвечаю я.