Г е л ь м у т (Рейнгольду). Сними ремень.
Скрутив руки Андрею, Гельмут и Тео подняли его на ноги. Рейнгольд и Дитер стянули ему руки ремнем.
(Тео.) Откуда он взялся?
Т е о. Ты откуда взялся?
А н д р е й. А вы… откуда?
Р е й н г о л ь д. Кто он?
Т е о. Ты кто?
А н д р е й. А вы… кто?
Р е й н г о л ь д. Почему он по-немецки говорит?
Т е о. Ты почему по-немецки говоришь?
А н д р е й. А вы по-русски не поймете.
Р е й н г о л ь д. Ты немец?
Г е л ь м у т. Если немец, то предатель.
Д и т е р. Да нет, он русский.
Т е о. Ты русский?
А н д р е й. У, гады! Кроты фашистские!
Г е л ь м у т (бьет его по лицу). Молчать! Убью, если еще пикнешь!
А н д р е й. Все равно вам конец! Конец! И вам, и вашему фюреру!
Тео бьет его в живот. Андрей падает.
Р е й н г о л ь д (Гельмуту). Чего с ним возиться… Предателей приказано расстреливать на месте.
Г е л ь м у т. Ты немец? Или русский? Отвечай!
А н д р е й. Русский.
Р е й н г о л ь д. Чего ты с ним разговариваешь? Прикончи его!
Г е л ь м у т (Андрею). Встать!
Андрей с трудом поднимается. Гельмут вскидывает автомат.
Здесь и далее, во всех воспоминаниях, Андрею отвечает Лифанов.
А н д р е й (кричит). Папа! Папа! Разбуди дедушку!
О т е ц. Я не могу его разбудить.
А н д р е й. Почему?
О т е ц. Он не проснется.
А н д р е й. Почему?
О т е ц. Потому, что он умер, Андрюша.
А н д р е й. Умер?.. Что такое… умер?
О т е ц. Умер… это когда из человека уходит жизнь…
А н д р е й. Зачем он умер? Я не хочу, чтобы он умирал.
О т е ц. Я тоже не хочу. Но с этим ничего не поделаешь. В конце жизни человек умирает.
А н д р е й. И я тоже умру?
О т е ц. Ты будешь жить долго-долго… Ты вырастешь сильным, добрым, умным. Ты сделаешь много хорошего для людей. И они тебя будут любить.
А н д р е й. А потом… умру?
О т е ц. Да, сын.
А н д р е й. Нет, папа, я никогда не умру. Когда я вырасту, никто умирать не будет. И ты не умрешь, и мама не умрет, никто больше никогда не умрет.
Г е л ь м у т. Повернись спиной.
А н д р е й. Стреляй!
Г е л ь м у т. Я сказал — повернись.
А н д р е й. Стреляй. Только я не советую.
Г е л ь м у т (насмешливо). Не советуешь?!
А н д р е й. Выстрел услышат наши.
Г е л ь м у т (Тео). Что там… наверху?
Т е о. Русские. У них здесь лазарет.
Д и т е р. Он прав, наверху услышат.
Г е л ь м у т (сильно бьет Андрея ногой в живот — Андрей падает; Дитеру). Посмотри за ним.
Гельмут отводит Тео в сторону.
Что ты узнал?
Т е о. Ничего хорошего.
Г е л ь м у т. Говори тише.
Т е о. В гимназии лазарет. На улице русские пушки. Во дворе кухня. Всюду полно русских.
Г е л ь м у т. Надо вернуться туда, откуда мы свернули на север.
Т е о. Нельзя. Переход из магазина завален.
Г е л ь м у т. Завал разберем.
Т е о. Нет, обвалилась наружная стена с рекламой «опеля»… помнишь? Там разбирать — на неделю хватит.
Г е л ь м у т. Ты хочешь сказать, что мы не сможем отсюда выйти?
Т е о. Не сможем. И потом… ты должен это знать, Гельмут… я звонил из магазина тете Кларе, она живет на Фридрихштрассе, — русские уже у рейхстага…
Г е л ь м у т. Ложь. Вражеская пропаганда.
Т е о. Тетя Клара сказала, что у них перед домом русские танки.
Г е л ь м у т. На Фридрихштрассе?
Т е о. Да.
Г е л ь м у т. Так вот, Тео, ты скажешь им, что русских потеснили и наши совсем близко… что ты звонил этой своей тете Кларе и она сказала, что армия Венка подошла к Берлину.
Т е о. Я не привык врать.
Г е л ь м у т (после паузы). Скажешь им то, что я тебе велел. У них должна быть надежда.
Т е о. Какая надежда?
Г е л ь м у т. Ты солдат, Тео, и я знаю, ты будешь сражаться до конца… а они… эти двое, они еще совсем мальчики, их надо поддержать, дать им какие-то силы. Они не должны знать то, что ты мне сказал.
Т е о. Я не стану врать.
Р е й н г о л ь д. Что вы там шепчетесь? Мы тоже хотим знать…
Г е л ь м у т (глядя в глаза Тео). Ты слышишь, они хотят знать. Они твои товарищи. И они должны знать правду. Говори.