Погода нонче стоит просто дивная.
Небо бездонное. Зелень настолько яркая, что невозможно отвести взгляд. Воздух прозрачный, вкусный ― бери руками и ешь ― будет полезнее всех на свете витаминов.
― Гав! Гав!
― Пифия, ― вздыхает Железный и останавливается перед широкими полосами зебры в ожидании, когда притормозят машины, чтобы перейти дорогу. Как раз в скверик с маленькими софорами, которые придают особый колорит. Железному нравится сидеть на скамеечке возле них, пить сладкий-сладкий раф, смотреть поверх очков на проходящих мимо взрослых и детей. И… слушать. Слушать всех, кто приехал в город и кто уезжает. Пытаться выстроить дорожку их будущего, осторожно ступить, посмотреть и… исчезнуть.
На него снизу смотрят очаровательные глазки-бусинки, и сердце тут же тает. Вот как её ругать? Уж лучше дать кусочек булочки. Потом, правда…
Часы на здании вокзала показываются час дня. Самое время.
Машин много. Людей много. Птицы и те разлетались так, что ух.
― Пифия, ко мне, ― тихо говорит он, и собака молниеносно слушается.
Потому что в паре метров остановилась зелено-жёлтая маршрутка, откуда сейчас выходит толпа людей с чемоданами. Лучше уж обойти, зато потом можно вместе со все пройти ещё один перекресток, где всегда очень оживленное движение.
― Мы успеваем? ― зычно спрашивает высокий мужчина в кожаной куртке свою худенькую спутницу в розовом плаще.
Она смотрит на точеное запястье, где блестят золотые часики, и кивает. Железный незаметно вздыхает. Все сейчас с телефонами или с этими… браслетами, которые рассказывают, как спать и как ходить. А вот такие вот часики со стрелками ― это уже, считай, какая прихоть, толком и не встретишь.
Поезда уже заняли свои колеи.
Вон стоят синие красавцы с жёлтыми полосами на боках. Важные такие, горделивые. Взирают сверху вниз на разноцветную толпу тех, кому надо ехать. Ещё немного, и спустятся проводники в кипенно-белых рубашках и темно-синих юбках или брюках. Поправят фуражки с лаковыми козырьками и объявят посадку.
Зашумит человеческое море, заволнуется, потянется к вагонам, чтобы показать документы и зайти внутрь.
Железный резко делает шаг влево, и кто-то внезапно его толкает.
― Ой, извините, пожалуйста! ― слышится за спиной.
И тут же подхватывают под локоть, не давая выронить пакет со сдобой.
Пифия начинает звонко лаять.
А он высокий, Железный не думал, что настолько. И выглядит моложе своих двадцати семи. Глаза карие, теплые такие, с осколками зеленого стекла и янтаря, на которых играет солнце. Черные волосы падают на лицо ― всё из-за ветра, который тут, на перроне, всегда сильнее, чем в нескольких метрах отсюда.
Удивительно белая кожа, северяне в роду, что ли? Или просто не берет херсонское солнце? Есть такие тут люди, которые могут разгуливать под его лучами, но оставаться не тронутыми загаром. Прямой нос с лёгкой такой горбинкой. На верхней губе царапина. Откуда?
Кожаная куртка накинута на красную футболку. Джинсы. Кроссовки. Рюкзак через плечо. Вроде не большой, но Железный знает: минимум на пять дней всего там есть. На левой лямке рюкзака ― задорная красно-синяя нашивка в виде шута в колпаке.
― Вы не ушиблись? ― спрашивает он с тревогой, явно уже корит себя за невнимательность и нерасторопность.
Откуда ему знать, что всё было рассчитано специально?
― Нет, всё в порядке, ― улыбается Железный. ― Не беспокойтесь, молодой человек.
Пифия ещё раз звонко гавкает и с осуждением смотрит на парня. Мол, ходит и не смотрит вокруг. Одна беда с этими людьми.
Парень неловко кивает и направляется к поезду.
Железный наблюдает за ним. Потом отходит в тенек к зданию вокзала, ибо апрельское солнце словно с ума сошло. Палит и палит, будто через час завьюжит прямо среди весны.
В тени хорошо и спокойно. Можно достать пирожок, подцепить через изрезанную пухлыми ромбами салфетку, тихонько пробормотать: «Ну вот, опять вымажусь» и с удовольствием надкусить золотистый бочок.
Заодно и пронаблюдать, как парень с шутом на рюкзаке подходит к проводнице, показывает билет и паспорт. Та внимательно изучает документы, приставив ладонь козырьком к глазам ― солнце дотягивается и до неё.
― Всё же пошёл, ― звучит рядом низкий приятный голос.
Железному не надо поворачивать голову, чтобы понять, кто рядом.