- А как зовут вторую?
Друг ответил – ничего общего с его, той, в которую был влюблён когда-то.
Остаток пути они молчали, каждый задумавшись о своём. Завёз врача к нему, тот предложил остаться, но мужчина отказался. Вернувшись, он не стал джип загонять в гараж: мало ли, вдруг понадобится. Пёс с радостью встретил хозяина, кинувшись к нему и чуть не сбив с ног.
- Лорд, соскучился? Ладно, псина, пойдём, я тебя выгуляю.
Захватив намордник с ошейником и поводком, мужчина закрепил на овчарке всю амуницию, и они вышли на прогулку. Гуляли долго, настолько, что пес наигрался и напрыгался вволю. Оба повалялись в снегу и радостные вернулись домой. Поужинали.
На втором этаже, куда поднялся седеющий брюнет, открывался вид на гостиную и две спальни. Он прошёл в ту, что слева. Послушал, а потом посмотрел, что творится за окном: нарастала вьюга. Деревья прогибались под крупным снегом с метелью, создавая невообразимые образы. Возникало ощущение, будто находишься в колдовском лесном доме. Сумерки наступили быстро. Почему-то вспомнилась женщина, которую он вёз в больницу. Как она? Что такого у них произошло? Решил позвонить товарищу.
- Добрый вечер. Как ты?
- Нормально. Вот принимаю спиртовые процедуры, – хмыкнул собеседник, явно находящийся подшофе.
- О! Расслабляешься?
- Угу. Представь, ко мне недавно полицейские приходили.
- Ого! Что случилось?
- Оказывается, разыскивается несостоявшийся убийца!
- Это как – несостоявшийся?
- А вот помнишь женщин, о которых я рассказывал, и одну из них отвезли в больницу?
- Конечно. И?
- И! – врач возмутился. - Соседи слышали, что стреляли. Вызвали полицию, не сразу обнаружили, где и кто палил. Пока разобрались, оказалось, в доме моих пациенток. Вот давал показания. Мало этого, еще и да-кти-ло-ско-пи-ро-ва-ли. Вот отмыл руки. Готовься, к тебе могут прийти. Ты же недалеко от них живёшь.
- Так я ничего не слышал!
- Придут, – припечатал врач.
- Слушай, ты, по-моему, чего-то не договариваешь!
В трубке возникла напряжённая тишина.
- С каких пор ты мне не доверяешь?
- Ты же не любишь, чтобы тебя зря тревожили.
- Здесь другая ситуация. Так что случилось? Их били? Я же видел её лицо.
- Увы, да. Этот человек их пытал, хотел узнать про какие-то сокровища. Его недавно выпустили из колонии, где сидел. Вот он и отправился к ним. Считал, что они знают про ценности, которые с подельниками украл.
- Вот это да! А где эти женщины живут?
- Пятый дом вниз от тебя. Тот, что с чугунными воротами.
- Ты старой женщине звонил, как она? Может, помощь нужна?
Вновь пауза:
- С тобой всё в порядке? Что это вдруг тебя заинтересовало? Сколько я тебя знаю, ты так рыцарски обычно не ведёшь себя!
- Не люблю, когда слабых обижают.
В трубке послышался звук глотка, потом несколько потрясённо и приглушённо:
- С бабушкой уже всё в порядке. Укладывалась спать, когда я звонил. Насколько понял, помощь ей не нужна, несмотря на то, что ей почти восемьдесят пять. Даст фору любому.
- Понятно. Ладно, отдыхай, врачеватель.
Завершив звонок и положив радиотелефон на базу, мужчина задумался.
- М-м-мда-а-а… ситуация. Надо разобраться…
Он спустился вниз. Красавец тервюрен появился из ниоткуда, отправился на своё место возле кухни, прямо перед входной дверью, - мимо него никто не пройдёт. Хватка у пса железная: челюстями вцепится, не оттащат, может с лёгкостью кости перегрызть, если понадобится.
Хозяин дома посидел в любимом кресле возле камина с книгой, которую попытался читать, но ни страницы не прочел, осмысливая ситуацию с соседями. В конце концов, фолиант вернул на стеллаж. Проверил на первом этаже в техническом отсеке работу электронных гаджетов по всему дому (выработанная за долгие годы привычка) и отправился спать на второй этаж. Удивительно: за весь вечер ему по работе совсем никто не звонил. Опять мыслями вернулся к потерпевшей. Что-то ему не давало покоя! Возникла картина: вот приятель подводит ее к машине, она еле двигается, он помог ей сесть, потому что машина высокая, и ему пришлось немного приподнять её за ноги – капроновые колготки на коленях порваны, будто её волокли, а она ползла. Пальто дорогое, кашемировое, а под ним простенькое платье, вероятно, домашнее. И еще в быстро мелькнувшем взгляде – что-то, что он сразу не понял. Теперь стало ясно, это страх!