Переговоры затянулись часа на три, но все же увенчались успехом. Каюры Васильева согласились вернуться в Марково с Ананием Михайловичем, а его каюры должны были отвезти Васильева и радиста до Мухоморной.
Через три дпя Васильев уже ночевал в лесу на полпути между Усть-Белой и Мухоморной. К вечеру начался сильный ветер и погнал поземку. Дорогу так перемело, что собаки не могли итти даже с легким грузом. Дневать было рискованно, так как у собак вышел весь корм. Каюры выжидали и, наконец, решили, что если ветер утихнет часа через три, то они поедут вперед, а в противном случае оставят груз и вернутся в Усть-Белую.
Через два часа ветер немного стих, в воздухе посветлело. Васильев и радист вышли вперед искать дорогу вдоль берега реки Белой. Пробираясь среди редколесья, они то и дело проваливались в глубокий снег. Собаки работали дружно, но по ненаезженной дороге проходили не больше трех-четырех километров в час. Самое трудное, как уверяли каюры, было перейти на другую сторону реки. Прозрачный полутора-двухметровый лед не имел снежного покрова, который ветром сносило к берегу и был отполирован, как наждаком. Сильный ветер дул вдоль реки и сбивал с ног. Держаться было не за что. Нарту с 80 килограммами груза вместе с собаками несло, как под парусом. Чтобы столкнуть ее с места, не требовалось почти никакого усилия, но удержать ее на правильном пути было почти невозможно. Собаки на льду держались еще хуже людей. Сильный ветер ежесекундно сбивал их с ног, и они, не успев встать снова попадали одна к другой под ноги или под нарту. Чтобы облегчить собакам движение, один из пассажиров направлял нарту, упираясь в нее остолом, а другой шел, а иногда просто полз, прикрывая собак от сбивавшего их ветра. На переход стометровой полосы льда затратили целый час. Дальше путь лежал вдоль берега, по чуть запорошенной снегом гальке. К вечеру путники добрались до поселка Сталино.
Во время работы устроились жить в доме местного совета. Скляра с отрядом в поселке еще не было. Васильев воспользовался морозными звездными ночами для астрономических наблюдений. Звезды были прекрасно видны, и Васильев в два вечера закончил определение пункта. На четвертый день от Скляра пришло письмо, в котором он просил Васильева, до его прибытия, пройти со съемкой боковым маршрутом по реке Мухоморной. В качестве каюра Скляр рекомендовал взять знакомого ему местного жителя поселка, чукчу Аймета.
Васильев решил на другой же день выехать на работу. С вечера приготовили все необходимое и попробовали приделать к нарте одометр. Подошедший Аймет пристально посмотрел на непонятное «сооружение».
— Однако, зачем это? Я с ней не поеду, «собачкам» худо будет!
— Как не поедешь? Дал согласие, а теперь на попятную?
— Поедем так, без нее, — настаивал Аймет.
— Без нее ехать — лучше совсем не ехать, а оставаться сидеть здесь в поселке. Я еду не на прогулку, а на работу.
Ты пойми, Аймет: чтобы зарисовать правильно реки, надо знать пройденное расстояние, а как мы будем учитывать его без колеса? Шагами мерить? А кто за это дело возьмется? Если ты согласен итти пешком и считать шаги, я колеса не возьму, а если не хочешь, колесо поедет с нами.
«Геодезическая» упряжка
Чукотская грузовая нарта
Аймет держался на этот счет своего мнения. Он считал, что колесо — просто ненужная забава, а посмотреть окрестности можно прекрасно и без него. Под конец Аймет все же согласился ехать с «загадочным» колесом.
Утром выехали на работу. Путь лежал вверх по реке, протекавшей по долине, имевшей более 10 километров в ширину и уходящей на восток. Ровная, как футбольное поле, долина была покрыта глубоким снегом, из-под которого только местами виднелись маленькие островки леса и кустарника.
От блестящего снега больно резало глаза, — пришлось воспользоваться темными очками.
Выехав на реку, решили двигаться по льду, так как на нем лежал небольшой слой снега, — ноги почти не скользили. Река сильно извивалась, и Аймет, где это было можно, старался сократить путь. Чтобы взять азимут, часто приходилось приостанавливать движение, это особенно сердило Аймета. Он все время доказывал, что от частых остановок собаки устают больше, чем если бы они непрерывно бежали. К вечеру прошли 30 километров. Для ночлега выбрали место в кустарнике, расчистили снег до самой земли, наложили груду веток, и спальное ложе было готово.