— Ясноцвета… — пробормотал во сне Ярослав, заставив меня испуганно отдернуть руку. — Ясноцвета…
Он завозился, укладываясь поудобнее, опять спокойно засопел.
Я посмотрела на подушечки своих пальцев. У нас с ним все получится, просто не может быть иначе. Я и так за свою жизнь испытала столько чувств, каких большинству аристократок даже и не снилось. Пора уже успокоиться.
На четвертый день мой домен уже был близок. Мы остановились на постоялом дворе. Даезаэль вывел Ярослава из сна, удовлетворенно осмотрел раны.
— Ай да я, — сказал он гордо. — Все зажило, хоть сейчас в бой!
— Первую помощь мне оказывали три целителя, — сказал полуобнаженный Ярослав, крутясь перед зеркалом, пытаясь рассмотреть на спине новые шрамы.
Он смотрел на себя, а я смотрела на него. Последние месяцы тоже не добавили Волку здоровья. Худощавый, жилистый, сейчас он был далеко не идеалом аристократической красоты.
Ярослав поймал мой взгляд в зеркале, улыбнулся.
— Да, Ясноцвета, нам с тобой до хорошей формы нужно усиленно питаться.
Я кивнула, покраснев и мысленно обругав себя. Он — мой муж, почему же я так смутилась, застигнутая за подглядыванием? Сколько хочу, столько и смотрю!
— Три целителя! — вскричал Даезаэль, возмущенно всплеснув руками. — А руководил ими кто? А? Вот то-то же!
Он вздохнул тяжело и печально, уныло склонил голову.
— Никто меня не ценит. Никто! Никто!
— Я тебя ценю, — попыталась его утешить я. — Очень. Даезаэль, и Ярослав тебя ценит, только он не умеет это достойно показать. Ты бы ему инструкцию написал, Даезаэль.
— А если я туда включу пункт «падать ниц и лобызать мне руку», он разве будет это выполнять? — капризно спросил эльф.
Но вдруг Ярослав подошел к Даезаэлю, действительно опустился перед ним на колени, и поцеловал руку целителя. У нас с эльфом синхронно удивленно отвисли челюсти.
— Даезаэль, я очень ценю все то, что ты сделал и продолжаешь делать для нас, — серьезно сказал Ярослав. — Если бы не ты, нас бы уже давно не было в живых. Мы обязаны тебе жизнью, при том, не один раз.
— Э-э-э… да… спасибо, я понял, — промямлил целитель. — Э-э-э… Ярослав, ты меня пугаешь! Встань, пожалуйста!
Ярослав еще раз поцеловал ладонь эльфа — у того просто не хватило сил ее забрать, прижался к ней лбом.
— Спасибо.
Этого Даезаэль уже вынести не мог. Он выдернул свою ладонь из рук Ярослава, посмотрел на меня круглыми от шока глазами и выбежал из комнаты.
— Ты это специально? — спросила я, когда справилась с удивлением. — Решил поиздеваться над Даезаэлем?
— Нет, — нахмурился Ярослав. Он сидел на кровати и разбирал волосы, растрепавшиеся за три дня. — Совершенно серьезно. Он действительно не раз спасал нам жизнь. Если ему хотелось, чтобы я стал перед ним на колени, то мне не трудно. Жизнь стоит куда дороже, чем гордость.
— Ясно, — проговорила я. Ярослав открылся мне с новой стороны. Вот уж не думала, что он на такое способен! Но, в принципе, он прав. Еще как прав!
После обеда мы пересели на коней. Мне надоело трястись в карете, а Ярослав, по мнению Даезаэля, крайне нуждался в облагораживающем действии солнца, а то выглядел слишком уж бледным. Карету оставили на постоялом дворе — наши серебристо-серые глаза не вызывали у хозяина сомнений, что мы за ней вернемся.
Ехали неспешным шагом. Погони из столицы не было, здешние леса чисты от разбойников, можно передохнуть. Мы как раз заехали в домен Ножей. Следующее владение — мое. Я вела к нему отряд самой короткой дорогой.
Деревни, возделанные поля, на которых уже торчали зеленые ростки. Перелески. Крестьяне с опаской провожали нашу кавалькаду опасливыми взглядами, но не разбегались. Значит, тут было спокойно.
Впереди был лес, разграничивающий домены. Я хотела остановиться переночевать на постоялом дворе, но Ярослава обуяло волнение, и он приказал ехать дальше.
— Если что, разобьем лагерь прямо в лесу, — сказал он мне. — Извини, Ясноцвета, но я больше не могу ждать.
Я его понимала. Он столько лет мечтал о своем домене, что сейчас, когда он так близок, Ярослав просто не мог остановиться. Да и я сама рвалась домой, как маленький ребенок, который считает, что под одеялом можно спрятаться от страшных ночных чудовищ. Так и я, где-то подсознательно стремилась на родную землю.
Смеркалось. Мы ехали впереди, за нами — недовольно бурчащий Даезаэль, который считал, что его лишили заслуженного комфорта только из вредности и из-за боязни Ярослава остаться со мной один на один в комнате и не справиться с супружеским долгом. Воины Ярослава на это бурчание никак не реагировали, будто и не слышали. Волк только молча сжимал зубы, понимая, что ни в коем случае нельзя дать Даезаэлю возможность насмехаться еще и над своей реакцией.