— Нет! Я хочу позвать гоблинов!
Энри понятия не имела как реагировать на внезапный порыв своей младшей сестры. Кайджала кивнул Нему, по-видимому показывая, что доверяет ей эту задачу.
— Хорошо, тогда оставлю это на тебя, а сама пойду позову Энфри.
— Вот это другое дело! Отличная мысль! Сестренка, позволь мне пойти с тобой.
Хотя это и означало что дом останется без присмотра, Энри не беспокоилась. В конце концов, у них никогда не было никаких проблем с ворами.
Вместе с Кайджалом, Энри покинула дом сразу после Нему.
Обдавший её лицо ветер принёс с собой запах травы, согретой нежным светом утреннего солнца. Энри сделала глубокий вдох, и, обернувшись и посмотрев на Кайджали, увидела что он также вдыхает запах. Энри не смогла удержаться и засмеялась при виде этого, и Кайджали нахмурился, пытаясь яростным выражением лица вернуть себе утраченное достоинство. Возможно, раньше Энри испугалась бы, но сейчас, уже привыкнув к жизни с гоблинами, она узнавала в этой гримасе улыбку.
В этот свежий, прохладный и ясный день, Энри направилась в дом рядом с ней.
Стоявший бесхозным после трагедии, недавно обрушившейся на их деревню, он стал домом для алхимиков из Э-Рантэля, Барелов.
Дом занимали двое людей, Лиззи Барел, морщинистая старая женщина и её внук, хороший друг Энри, Энфри Барел. Эти двое проводили свои дни запершись в доме, обрабатывали травы для создания эликсиров и других медикаментов.
Подобная отстранённость от остальных жителей деревни могла бы привести к изоляции, а то и к изгнанию. Но эти двое были исключением.
В каждой деревне, аптекарь ― кто-то, кто мог бы приготовить лекарство в случае болезни или травмы ― был незаменим. Они могут быть настолько важными, что крестьяне молили: «вам не нужно ничего делать, кроме лекарств для нас».
Это было вдвойне верно для места вроде деревни Карн, не имевшей доступа к услугам жреца, владеющего целительной магией. В больших деревнях жрецы исполняли и работу аптекаря.
Священники взимали соответствующую плату за свою магию исцеления. Вернее, может быть, лучше сказать, что им приходилось её взимать. Крестьяне, неспособные расплатиться деньгами, могли отработать лечение своим трудом. Тех, кто не мог сделать даже это, священники лечили травами — этот способ был дешевле чем магическое лечение.
Один из гоблинов в деревне был клириком, и мог с легкостью исцелять небольшие раны, но крестьяне сошлись во мнении, что он должен сохранять свою силу для чрезвычайных ситуаций, например на случай тяжёлых увечий. Не говоря уже о том, что клирик обладал весьма ограниченным набором целительных заклятий, и не мог исцелять болезни и нейтрализовывать яды.
Поэтому работа, выполняемая Барелами, была жизненно важна для деревни; но при этом, жители опасались близко подходить к их дому.
Причина этого становилась ясна по мере приближения к их жилищу.
Энри скривилась и зажала нос, следуя примеру Кайджали. Дом, к которому они приближались, окружал едкий запах. Честно говоря, запах не был таким уж жутким, но впечатление все равно оставлял ужасное. Запах, шедший от измельчённых трав, может и был отталкивающим, но в конечном счете это только аромат растений, сам по себе не представляющий опасности.
Дыша через рот, Энри постучалась в дверь.
Она постучала несколько раз, но никто не открывал. Энри уже начала подозревать, что дома никого нет, но тут с другой стороны послышались шаги, звуки торопливой возни с замком, и наконец дверь распахнулась.
ー!?
Она не хотела выдавать себя ни голосом, ни выражением лица, но из двери шёл поистине ужасный запах.
Мучительный.
Резкая, жгучая боль обожгла её глаза, нос и рот. Что еще хуже, ужасная вонь из дома говорила о том, что миазмы вокруг дома дома были лишь тем, что смогло просочиться изнутри.
— Доброе утро, Энри!
Сквозь длинную чёлку Энфри виднелись его широко открытые и покрасневшие глаза. Должно быть, он снова не спал всю ночь, занимаясь алхимическими экспериментами.
Ей не хотелось открывать рот, находясь в облаке слезоточивого газа, но не ответить на приветствие было бы невежливо.
— Д-доброе утро, Энфи!
Произнося эти слова, она почувствовала как пересыхает её горло.
— Доброе утро, Братишка.
— А, доброе утро, Кай… Кайджали… Э, уже утро? Я так увлёкся работой, что не заметил. Увидев солнце, я понял как пролетело время… ааах, в последние дни я провожу так много экспериментов, мне нужно почаще выбираться из дома.
Энфри потянулся, словно кот, и зевнул.