Петров только головой покачал. Экономические выкладки Гаспаряна могли поразить кого угодно.
– Вас послушать, – сказал капитан, – так вашему племяннику впору памятник ставить.
– Ну памятник, конечно, не надо. Но и очернять его зря тоже не стоит. Тигран – бизнесмен. И этим все сказано…
– Да нет, Армен Рубенович, – покачал головой капитан Петров, – в том-то и дело, что не все. Я не знаю, как там у вас в диаспоре принято распределять доходы, но Тиграна этот механизм, судя по всему, не очень удовлетворял. Короче говоря, чуть больше двух месяцев назад он начал потихоньку «барыжничать»…
– Что-что?
– Я говорю, что ваш племянник Тигран вместе с партиями коньяка начал ввозить наркотики.
На какой-то миг Гаспарян потерял дар речи, потом вдруг посинел лицом и начал задыхаться.
– Вот черт! – пробормотал Петров. Подхватив прокурора под руку, капитан подсунул ему стул и крикнул:
– Эй, кто-нибудь! «Скорую» вызовите! Армену Рубеновичу плохо!
Гаспарян, рухнув на стул, что-то замычал, показывая рукой на свой карман.
– Таблетки? – догадался капитан.
Сунув руку в брючный карман прокурора, он вытащил пластиковый стаканчик с нитроглицерином и открыл его. Секунду спустя спасительная таблетка отправилась под язык Гаспаряна. Прокурор расслабился и прикрыл глаза.
Тем временем веранда наполнилась родственниками Гаспаряна. Их было так много, что Петров невольно удивился. Все они размахивали руками и что-то галдели на армянском, словно стая ворон.
Только троюродный племянник бросился куда-то в дом и закричал по-русски:
– Тетя, тетя, дяде Армену плохо, надо «Скорую» вызывать!
Глава 12
Покинув комнату охраны, Локтев пересек фойе, сбежал по ступенькам с крыльца пансионата и оглянулся. Его так и подмывало сделать в камеру наблюдения какой-нибудь неприличный жест, но он сдержался.
При всей абсурдности подозрений охраны Сергей понимал, что дал своим поведением для подобной подозрительности основания. И все равно беседа отложилась в душе крайне неприятным осадком.
– Ладно, уроды! – сплюнул Локтев. – Еще сочтемся…
Пробормотав это, Сергей развернулся и уверенной походкой направился в сторону горы. Дело тут было в том, что при падении на пятом этаже и возникшем при этом сотрясении в голове Сергея проступил еще один небольшой эпизод. На этот раз связанный с визитом к Вене.
Сергей даже вспомнил название пансионата, в котором тот отдыхал, – «Тенистый». Знакомая тропинка примерно через тридцать минут вывела Сергея к воротам, на котором он прочитал это слово.
– Ура! – проговорил Локтев.
Нырнув на территорию пансионата, он принялся расспрашивать всех встречных насчет своего знакомого и быстро выяснил, что живет тот в одном из коттеджей.
Правда, на месте Вени не оказалось, но сосед сказал, что он ушел на природу с книгой. Тут Локтев вспомнил первую встречу и не без труда отыскал своего знакомого в самом конце тенистой аллеи. Тот сидел в расслабленной позе на скамейке и читал книгу.
– Привет, Веник! – высунулся из-за куста Локтев.
– О, господи! – вздрогнул от неожиданности Веня. – Опять ты?
– Не опять, а снова! – тяжело опустился на скамейку Локтев.
В ходе поисков он здорово запыхался и вспотел. Последние события развитию выносливости не способствовали. Веня с досадой закрыл книгу и спросил:
– И чего тебе, Серый, не отдыхается?
– Отдыхается, еще и как, – вздохнул Локтев. – Сейчас расскажу… – Тут Веня принюхался, Сергей кивнул: – Коньяк, марочный. Тот самый, который ты пить не захотел. Мне его о башку разбили…
– Кто? – выпучил глаза Веня.
– Если бы я знал, я бы к тебе не пришел. Скажи, Веник, ты мне друг?
– Друг, конечно. Только не впутывай меня в свои дела, ты же знаешь…
– Да знаю я, что ты приехал сюда воспитывать свои сперматозоиды волновым способом! – раздраженно проговорил Локтев. – Ты меня не так понял! Я это у тебя в другом смысле спросил!
– В каком еще другом?
– В том, что я ни фига не помню, понял? Ни кто я, ни откуда приехал, ни как меня зовут!
– Так у тебя опять амнезия, что ли?
– Да какая амнезия? Бутылкой меня по голове шарахнули, я же тебе русским нормальным языком толкую! Неужели непонятно?
– Понятно, понятно, – успокоительно проговорил Веня. Взяв Локтева под руку, он сказал: – Ты только не ори, Серый, но у тебя такое уже было, не помнишь?
– Нет.
– В общем, давай-ка я тебя отведу к врачу, а то мало ли что, правильно?
– Да какой, на хрен, врач? – вырвался Локтев. – У меня все документы свистнули! Мне их нужно как можно скорее вернуть! Понимаешь?
– Понимаю, – осторожно кивнул Веня, потом присмотрелся к Сергею повнимательнее и подозрительно спросил: – А как ты меня тогда нашел, если ничего не помнишь?
– Как-как! Наткнулся на книгу у себя на полу и вспомнил, как мы с тобой про эти чертовы сперматозоиды разговаривали!
– Какую книгу? Рубцова, что ли?
– Рубцова, – кивнул Локтев. – В общем, оно вспоминается, только кусками… Ты мне лучше скажи, я в ментовке работаю, да?
– В ментовке, – кивнул Веня.
– Ну вот видишь! – обрадовался Локтев. – А ты говоришь – врач! На фига мне врач, я и сам все вспомню! Смотри! – протянул Вене помятый лист Локтев.
Веня удивленно развернул его и уставился на кривую карикатурную рожицу. Впечатление было такое, что нарисовал ее трех-, четырехлетний даун, причем левой ногой.
– Здорово, да? – хмыкнул Локтев, прикуривая сигарету.
– Здорово… – украдкой покосился на него Веня и перевернул лист.
Здесь под заголовком было написано следующее: «Лицо – в хворме авала (дыни), глаза – прижмуренные (как у китайоз), нос – абнаковенный, ухи – аттапыреные (но не отчень). Асобые приметты – в правой руке пистолет (типа "ПСМ")».
Прочитав это два раза, Веня сглотнул слюну и хриплым голосом спросил:
– Что это, Серый?
– Как что, там же написано – словесный портрет! А на другой стороне фоторобот! Я сам их составил!
– Я так и понял, – кивнул Веня. – В общем, ты, Серый, только не обижайся, но тебе действительно нужно показаться врачу…
– Что?! – резко повернулся к Вене Локтев.
– То, что слышал.
– Да пошел ты сам к врачу! – вскочил Локтев, вырвав у Вени лист. – Друг называется! Не хочешь помогать, так и скажи! Сам справлюсь… А ты дрочи тут на лавочку информационно-волновым способом. Чао-какао!
Резко развернувшись, Сергей почти побежал по аллее прочь.
– Вот же чума на мою голову, – вздохнул Веня. – Я как чувствовал. Пропал отпуск… Стой, Серый! Стой!
– Да пошел ты, урод! – крикнул через плечо Локтев.
– Стой, я тебе сказал! – бросился вдогонку за Сергеем Веня. – Да стой ты, придурок! Я же тебе помочь хочу!
Локтев немного повыкобенивался и повырывался, но потом дал себя уговорить и вернулся к скамейке. Здесь Веня расспросил его обо всем по порядку и наконец понял, что описанный в «славестном патрете» тип не плод локтевских галлюцинаций, а вполне реальный персонаж.
Тут уж Веня переполошился не на шутку.
– Так, а чего ж ты капитану ничего не рассказал об этом типе, балда?
– А кто меня слушал? Он мне лекцию начал читать об антиобщественном поведении…
– Да какая разница, что он тебе начал читать? – перебил Локтева Веня. – Ты что, не понимаешь, что это уже не шутки? Одно дело – пьяная драка, и совсем другое – киллер с пистолетом с глушителем!