— Думаю, покровительства генерала Сомлина спасет тебя от любых нападок, — с нажимом сказал Сайрус.
— Да, поэтому он и прислал это приглашение. Еще один подарок с двойным дном. В любом случае, мне это не интересно, наставник, свое образование я планировал связывать с вами.
Бессовестная ложь, но если Сайрус планирует использовать меня и мои деньги в дальнейшем, то ему понравится такой ответ.
— Рад, что ты такого высокого мнения обо мне. Но это ведь не все?
— Не все. Мне очень не понравился автор моего приглашения.
— Дай угадаю, Маркус. Его написал «бывший член выродившегося рода старших, носящий простое имя Фердинанд»?
— Верно. Я так понимаю, это изгой, который молится на отца ментальной магии и основателя рода Кадавер?
— Почти так. Когда-то его звали Максимилиан Моргот. Сильнейший целитель своего рода и один из возможных кандидатов на титул герцога. Вместо власти над родом он потребовал выхода из него. И ему это дали, чтобы не повторять прецеденты прошлого, так сказать.
— Он изгой? — мрачно спросил я.
— Верно. Но в отличие от меня, он ушел по обоюдному согласию. По статусу он приравнен к обычному магу с меткой. В последние годы такое отделение стало популярным. Много привилегий, мало повинностей.
— Сумасшедший гений, одержимый исследованиями, — уверенно сказал я.
— Верно. Его считают сильнейшим из ментальных магов. Он рубиновый, но только его статус не позволяет ему получить алмаз. И с недавних пор он работает с Карлом.
— Итак, я не вижу ни одной причины находиться с этим человеком в одной здании. Даже если это королевский дворец.
Сайрус невесело улыбнулся.
— Понимаю, твою реакцию. Но раз послание передал Даламар, у нас нет выбора. Нам придется навестить университет и побеседовать с учеными мужами.
так и получилось. Через час к нам приехала самоходная повозка, которая принадлежала генералу Сомлину. Сам он нас встретил в университете высшей магии.
Монументальные корпуса, огромные колонны, роскошная обстановка и обилие артефактов. Наверное, все это должно было подавлять и внушать трепет, но у меня вызвало только раздражение. Здесь было слишком много всего, особенно благородных выродков.
Даламар с двумя телохранителями ждал нас у главного входа. Рядом с ним переминался с ноги на ногу старенький профессор. Он отвесил нам глубочайшие поклоны, витиевато поздоровался, а потом попросил Луну и Сайруса следовать с ним.
Я посмотрел на Даламара, он кивнул мне, а потом попросил свою охрану отправиться с Луной.
Когда мы остались одни, генерал поставил барьер от прослушивания и спросил:
— Ты подумал о моем предложении, Маркус?
— Подумал и принял его, мастер. Я так понимаю, сейчас мы побеседуем с исследователями?
Это я понял, когда получил приглашение, но решил не ставить в известность Сайруса.
— Верно. Буду честен, после твоего демарша на экзамене, Фердинанд очень хотел познакомиться с тобой. Я не посмел ему отказать.
Последнюю фразу генерал выделил голосом. Очевидно, статус и положение Фердинанда таковы, что даже Даламару приходится с ним считаться. Если учитывать, что сейчас он возглавляет проект, ничего удивительного.
Ментальные маги — большая редкость. Немногие чародеи владеют иллюзиями и трансляцией, еще меньше овладели контролем, позволяющим читать чужие мысли и навязывать свою волю. Специалистов, которые могут проникнуть в чужой разум и перекраивать его, еще меньше.
Почему так?
Если оставить за скобками сложность с наставниками и знаниями, остаётся две веских причины.
Во-первых, безумие. Ни я, ни Ольга не можем похвастаться адекватностью. Соддерна я плохо знал, но его отвратительный характер мог быть следствием каких-то отклонений, а не возраста. «Милая» фаворитка принца нервировала даже меня. Возможно, она здорова психически, но жалость и милосердие ей неведомы. Только холодный расчет и лицемерие. Про Кадаверов даже упоминать не стоит.
Во-вторых, сомнительная практическая ценность. Пытать и подкупать проще, как говорил Соддерн. Ментальная защита — редкость. Она есть не у всех благородных, а хорошая — у единиц. Поэтому специалисты по ее взлому требуются редко.
Да, ментальная магия полезна в бою, с ее помощью можно устроить много интересных операций. Антон Бельский кивает отрубленной головой, но для этого необходимо совпадение множества условий. Графа можно было и отравить, и зарезать в постели. Я потребовался, потому что Ольга хотела вытащить воспоминания, устроить спектакль и повязать меня кровью во всех смыслах.