Из подвала наконец выползает Дэмиен.
Выражение лица у него совершенно непривычное и я не знаю, чего ждать.
— Так ты не из Элирны?
Пожимаю плечами.
— Не моя жена?
— Нет, — отрицательно мотаю головой. — Мы обойдемся без наказаний.
Он расплывается в улыбке и сразу становится другим что ли. Садится за стол с явным выражением облегчения на лице.
Я чувствую, что покачиваюсь.
— Что ты за муж? — трогает плечо Дэмиена Ирвин. — Неужели не видишь, что твоя хозяйка истощена?
— Так ведь из-за тебя, ирриди.
— Идемте в купальни, — на сей раз рука Ирвина ложится на мое плечо.
Замираю. По телу проходится тепло. Понимаю, что вот сейчас я не хочу отказываться.
— Идем, — соглашаюсь я.
Если подумать, Ирвин мне обязан. Трижды. Вот пусть постарается доказать, что он — снова пошатываюсь — хорошее приобретение.
Ирриди тут же становится рядом и подставляет плечо. Ощущаю жар, идущий от его мощного тела и тут же ноги начинают дрожать. Я в этом теле еще ни разу не испытывала возбуждения и накатившие чувства сейчас так некстати, так смущают и так… заводят.
Ирвин подхватывает меня на руки.
Он точно понимает, в каком я состоянии. Считывает эмоции.
“Осторожнее, Наташа”, - это последнее, что я успеваю себе мысленно приказать: “Нет никого опаснее того, кто знает твои мысли, притом, когда не ясно, друг он или враг”.
Но тело у меня слабое и тело сдается.
Я обмякаю, смирившись с тем, что моя голова лежит у Ирвина на груди. Я слышу как бьется его сильное сердце. Медленно и спокойно.
Это немного отрезвляет. То есть, он контролирует все, что происходит. Часть работы.
Я для него просто часть работы.
Выдох-вдох.
А он — мое законное имущество. Тот, кем я могу по-настоящему наслаждаться. Эта мысль немного успокаивает и настраивает на нужный лад.
Окей, раз уж я попала в мир Элирны, надо, как говорили на Земле, это принять. Понятное дело, что выход из этого странного мира магии у меня только вперед ногами. Так что надо подстроиться.
И в чем-то мне это даже нравится.
Успеваю заметить немного напряженный взгляд Дэмиена, прежде чем перед глазами все плывет.
Итак, купальни.
Сидя на изящной кушетке, я не сразу прихожу в себя. За прошедшие пару суток я израсходовала столько энергии, что наверное хватило бы зарядить еще один источник.
В голове шумит. Я просто наслаждаюсь видом комнаты, о которой и знать не знала.
Оказывается у Эмбер Э’Тарн в подвале не только источник, но и… ванная. А я все это время мылась в тазу под удивленными взглядами прислуги.
Фейспалм.
Пахнет чем-то невероятно приятным, допускаю, что именно букеты, стоящие в вазах по углам комнаты издают этот неповторимый аромат.
Клубы пара разлетаются в стороны и навстречу мне выплывает Ирвин в одних… нет, это даже не штаны, это дико соблазнительная набедренная повязка, вроде тех, что, как я видела, носят мужчины, занимающиеся сумо.
Только Ирвин красив как бог. Его кожа лоснится от конденсата, осевшего на ней и сейчас мой новоиспеченный секретарь выглядит так, словно натерся маслом.
Оу.
Я смотрела мало порнофильмов, потому что большую часть времени унывала насчет того, что личная жизнь не удалась. Мне, как это ни странно, обидно было смотреть на красивых и сексуальных мужчин.
И вот теперь один из них практически мой.
Точнее, мой на три месяца со всеми потрохами.
Совершенно непроизвольно прикусываю губу, чувствуя, что между ног становится жарко. Все, что во мне было от воспитанной москвички с некоторыми замашками феминистки сейчас кричит от возмущения. Моими идеалами долго были свобода выбора, равенство…
Только почему-то все время получалось так, что данные идеалы получала не я.
Глядя на Ирвина, я понимаю, что иногда хочется чего-то безумного. Попробовать. С закрытыми глазами. Ну хоть один раз!
Ну он же так сексуален!
Сглатываю.
Он распустил косу и рыжие волосы прилипли к груди.
В руках у Ирвина что-то вроде веера из перьев.
— Ванна готова, — в бархатном голосе нотки покорности. — Разденетесь, ларди?
Вроде бы не сказал ничего такого, но меня от его тона пронзает током.
Блин, я уже сейчас хочу этого странного мага. Что будет, если я скину одежду, а? Разумная московская феминистка приказывает мне со своим секретарем не спать. Каким бы соблазнительно-потрясающим он ни был!