О подробностях Беннет не расспрашивал, и Кейн в них не вдавался.
А теперь Кейн благодарил небо за то, что оно послало ему Терри. Она не говорила пустых слов сочувствия. И ни о чем не расспрашивала. Чуть погодя устроилась поудобнее и долго лежала молча. Ему даже показалось, будто она спит.
— Когда Джон сегодня забрал Фреда, я даже обрадовалась, хотя сын не хотел уезжать. А он никогда не хочет, — добавила она, словно оправдываясь. — Последнюю неделю мы с ним приболели, оба были на взводе, вот я и подумала, не помешает пару деньков отдохнуть друг от друга. А сейчас жалею, что его нет дома.
— Не надо, Терри. Не надо себя винить. Поверь мне, это ни к чему не приводит. Я это все проходил.
— Понимаешь, я все время стараюсь убедить себя, что они нужны друг другу, но это не так. До развода Джон покупал любовь Фреда дорогущими игрушками. Когда ему исполнилось четыре, подарил радиоуправляемую модель самолета. — Она усмехнулась. — А Фредди тогда не умел толком даже кататься на велосипеде! Джон бесился, что Фред не умеет обращаться с его подарком, и мне пришлось самолет убрать. Фред плакал, а Джон винил во всем меня. Одним словом, кошмар!
Кейн нахмурился.
— Помню, в детстве отец подарил мне набор старинных оловянных солдатиков, который перешел ему от деда. А потом выяснилось, что олово опасно для здоровья. Маму чуть удар не хватил, и больше я их никогда не видел. Вообще-то, больше всего я любил играть в деревянный грузовик.
— А я в тряпичную обезьянку.
— В обезьянку? А я думал, все девчонки играют только в куклы. У Габби до самой свадьбы хранилась Барби с чемоданами нарядов и всего прочего.
— Нет, я в куклы почти не и фала. Мне досталась по наследству от братьев обезьянка. Я назвала ее Жако. Она была тощая и страшная, хвост чудом держался... — Терри улыбнулась своим воспоминаниям. — И вот я пришила ей хвост, связала новый костюмчик и решила, что буду ее любить. Кто же еще такую некрасивую полюбит? — Она помолчала и спросила: — Хочешь кофе?
Кейн молча кивнул и пошел вслед за Терри на кухню.
— Уже поздно, — сказал он, глядя, как из кофеварки льется кофе. — Мне пора.
— А как же кофе? — встрепенулась Терри. — Посиди еще. Может, дождь перестанет. — Терри было нестерпимо думать, что в эту холодную, дождливую ночь Кейн будет один. Ведь он только с виду такой непробиваемый, а в глубине души, пожалуй, даже еще более ранимый, чем она. Терри глубоко вздохнула и, собравшись с духом, выпалила: — Кейн, оставайся сегодня здесь.
Он сдвинул брови и посуровел лицом.
Терри решила, что хватила через край, и поспешно пробормотала:
— Я не то хотела сказать.
— Не надо, Терри.
— Нет, послушай... — Она окончательно запуталась и не знала, как исправить положение. — Я ничего такого не имела в виду. Мне ничего не надо. Просто подумала, как ты один поедешь на ночь глядя, через весь город в пустую квартиру...
— И пожалела, как бедолагу Жако?
— Ну что ты говоришь! А еще рассуждаешь о понимании...
— Не обижайся, пожалуйста, ну... ляпнул сдуру...
— А я и не обижаюсь. Пока Фреда нет, можешь располагать его комнатой.
— Терри, я останусь. Но только не в комнате Фреда, понимаешь?
Терри молча кивнула. В конце концов, ведь она сама этого хочет, и нечего рассказывать сказки про кофе, дождь, пустую квартиру и все такое.
Кейн разлил кофе в чашки, а Терри потушила на кухне свет и заперла входную дверь.
— У меня простуда, — напомнила она.
— Надеюсь, я с ней как-нибудь договорюсь.
— Надеюсь, потом ты не будешь жалеть. — И испугавшись, что он воспримет ее слова неправильно, добавила: — Если у тебя заболит горло, дам тебе молока с медом.
— А я тебе помассирую грудь. — Он поставил чашки на прикроватный столик. — У тебя хрипы.
Глаза у нее засияли, и, лукаво улыбнувшись, она предложила:
— Может, лучше поставить горчичники?
— Поставь, — усмехнулся Кейн. — Только тогда я буду спать у Фреда в комнате.
— Понятно. Теперь буду знать, как избавиться от нежелательного домогательства со стороны мужчин. Правда, откровенно говоря, меня не слишком домогались.
— Значит, мужчины слепы.
Терри вошла в ванную и закрыла дверь. Она слышала, как Кейн ходит туда-сюда по спальне, и никак не могла прийти в себя: ведь она сама предложила мужчине провести с ней ночь.
Но разве могла она позволить ему уйти после всего, что он ей рассказал? Она ему нужна, говорила себе Терри. И он нужен ей. Даже если он ее и не любит. Она разделась и надела ночную сорочку.
Постель была холодной. Обычно Терри надевала носки, но сейчас это было бы совсем некстати.