Наконец её сочли вправе на удочерение и разрешили свидание с ребёнком.
Сегодня Наденька проснулась печальной: мама уже целую неделю не приходила к ней во сне. После завтрака она взяла из тайника свою глиняную куклу и пошла в сарай, где дворник мастерил штакетник.
− Что ты такая грустная, Надюха? − осведомился он – Наказали, что ли?
− Мама ко мне не приходит, уже целую неделю не снилась.
− Так ведь мы не каждый сон помним, − утешал дворник. − Приходила она к тебе, только ты этот сон забыла, и ещё придёт, обязательно придёт!
− Дядя Миша, а у тебя мама есть? – спросила Наденька, ободренная его словами.
− Конечно, есть, только старая она уже, то на ладан дышит, то вроде бы ничего.
− А что такое ладан?
− Это камушек такой душистый.
− Дай мне немного ладана, − попросила Наденька.
− А тебе-то он зачем? − удивился дворник.
− Я немного подышу на него, и тоже буду «ничего».
− Ах ты, малявка горемычная, − проговорил он дрогнувшим голосом, − не будь я таким старым, взял бы тебя. Хочешь со мной и старой бабушкой жить?
− Нет! −решительно отвергла Наденька предложение дворника. – Мне моя мама нужна. Она в голубом платье и очень добрая.
− Тогда жди свою маму, она обязательно к тебе придёт, – пообещал дядя Миша.
И Наденька ушла, ободрённая его словами. Она бродила по двору, рассказывая своей кукле о том, как она встретит свою маму. Она во сне хорошо запомнила её и сразу узнает, что это и есть её мама. Тут её остановила какая-то тётя и взяла за правое плечико, что-то внимательно рассматривая. Наденька посмотрела на неё своими васильковыми глазками, точь-в-точь, как у этой тёти. И тут тётя почему-то заплакала, присев перед ней на корточки.
− У тебя тоже нет мамы? – спросила Наденька. − Но она придёт, я тоже жду, когда ко мне придёт моя мама.
− Я уже пришла, − сквозь слёзы сказала тётя. − Я и есть твоя мама.
Девочка недоверчиво посмотрела на неё. Эта чужая тётя была не похожа на её маму, которая приходила к ней во сне. И при том она была в брюках, какие носит их воспитательница, а не в голубом платье. Нет, это не её мама, решила Наденька.
− Я вижу, что ты мне не веришь, − сказала тётя, − но вот посмотри!
И она завернула свой рукав на правой руке, обнажив плечо, там была большая коричневая родинка виде трилистника.
− Листочки! − удивилась Наденька, трогая пальчиком тётину родинку.
− Посмотри, у тебя точно такая же, − проговорила тётя, указывая на правое плечико девочки.
Наденька рассматривала свою родинку. Она была точно такая, как у тёти, только гораздо меньше. Может быть, эта тётя и правда, её мама? Ведь платье можно и переодеть. Вот только лицо у неё совсем другое, и волосы тёмные, а у мамы были светлые волосы. В своих мечтах о маме девочка при её появлении бросалась обнимать её. А сейчас она стояла как скованная, и ей совсем не хотелось обнять эту тётю. Но тётя сама обняла её, прижала к себе, и без конца целовала её стриженую головку. Так Наденьку ещё никто никогда не ласкал. Сердечко её дрогнуло, и она робко обняла тётю-маму и уткнулась носиком ей в шею. От тёти пахло чем-то знакомым, будто давным-давно она уже вдыхала этот запах.
− Я же за тобой пришла, доченька моя! Я так долго ждала этого! Теперь мы будем жить вместе, в своём доме.
− А ты больше не откажешься от меня, тётя-мама? – спросила девочка, подняв на мать полные печали глаза. Такие глаза бывают у брошенных, истерзанных жестокой ребятнёй котят.
От этих слов с Аней чуть не случился обморок, она только теперь осознала, сколько горя причинила ребёнку своим, пусть и вынужденным, отказом от неё.
Когда ей указали на эту девочку, и Аня убедилась в том, что это её дочь, от волнения её сердце начало давать перебои. А после этого вопроса, этих несчастных глаз, глухая ненависть поднималась в ней против Виктории, о которой она уже было забыла.
− А кто тебе сказал, что я от тебя отказалась? – спросила Аня.
− Нянечка, − ответила Наденька. − Она сказала, что я такая плохая девчонка, что даже родная мать от меня отказалась.
− Вот ведьма! − вырвалось у Ани − Я, дочка, от тебя никогда не отказывалась, только на время отдала тебя в детский дом, потому что у меня тогда не было своего дома, и нам с тобой некуда было прийти. А теперь у нас с тобой есть дом, и я пришла за тобой. Ты жди меня, доченька, завтра я приду за тобой, − добавила Аня и поцеловала её в щёчку.
После ухода тёти-мамы Наденька долго держала на щеке свою ладошку – её до сих пор никто не целовал. А утром её разбудили раньше времени, накормили до общего завтрака и отвели в другую комнату, где её уже ждала вчерашняя тётя-мама. Она одела Наденьку в красивое новое платье, обула в носочки и туфельки, а на голову надела панамку.