− В обиде не будешь, − заявила Виктория, уловив её мысли, − у меня девушки хорошо зарабатывают. На всё хватает: одеваются в дорогих супермаркетах, посещают рестораны. Работают они через ночь, а в критические дни и подавно свобода.
− Ну что ж, − сказал Аня, вставая с кровати, − пойду за вещами и похлопочу о прописке.
Она явилась к Линде бледная, вялая, даже какая-то постаревшая. Отказалась от еды и ничком повалилась на кровать. Ей нужно было переварить весь ужас, который случился с ней. Подруга с сочувствием смотрела на неё, но спрашивать ничего не стала, а просто села рядом и обняла её. И тут Аня разразилась слезами, выплакивая всю горечь своей ситуации.
− Я не имею права ни о чём тебе рассказать, Линда, − пробормотала она, всхлипывая.
− Тогда я знаю, что случилось с тобой, − догадалась подруга. − Тебя Виктория подловила. Не вздумай ей перечить, за ней большая сила стоит.
− Да, она и о тебе рассказала, и прописку велела искать.
− С пропиской я тебе помогу. За небольшую мзду попрошу Маньку тебя в её квартире прописать.
− Спасибо тебе, − обрадовалась Аня, − хоть одна проблема с плеч долой.
− Да не за что, я сама к ней подобно тебе попалась, уши развесив. Думаю, что она меня специально подстерегала, чтобы потом отца шантажировать, в его лице защиту себе приобрести. Хитрая бестия. Теперь нам ухо востро надо держать.
«Что ж надо приспосабливаться и к этому», − думала Аня.
Они жили вшестером, седьмая была Виктория. Домашнюю работу девушки выполняли по очереди. Аня в первую половину дня посещала занятия, потом помогала по хозяйству, а основная работа начиналась около полуночи, к которой девушки привлекались через ночь. С одиннадцати вечера в гостиной начинали собираться клиенты, девушки их развлекали, звучала мелодичная музыка, по телевизору шли эротические передачи, затем пары уединялись по комнатам. Некоторые клиенты входили с чёрного входа. Их встречала сама Виктория и проводила прямо в назначенную комнату, обеспечивая им инкогнито. После ухода клиентов она забирала половину денег, оставляемых ими на тумбочке, остальные оставляла своим ночным бабочкам. Клиенты платили хорошо, и девушки ни в чём не нуждались.
Аня старалась учиться только на отлично, надеясь получить красный диплом, поступить на хорошую работу и вырваться, наконец, из этого вертепа. Одевалась она скромно, среди студентов держала себя замкнуто, ни с кем не дружила, остававшиеся от покупок деньги откладывала на «чёрный день». Ребята с её курса засматривались на неё, но любые попытки проводить её до дома Аня решительно отклоняла. Один паренёк, который на занятиях буквально не отходил от неё, ей очень нравился, но она закрыла своё сердце для любви и только два раза сходила с ним на концерт, после чего решительно порвала отношения. Ах! Если бы она была свободна! Как бы была она с ним счастлива! А время шло, уже начался декабрь. Приближалась первая сессия.
Однажды в доме Виктории Аня зашла к своей соседке по комнате и увидела у неё на тумбочке рассыпанные таблетки.
− Что это у тебя? – спросила она.
− Противозачаточное средство, – ответила та.
− Какое?! – удивилась Аня.
− Ты что?! – воскликнула девица. − Неужели ты этим не пользуешься? И до сих пор не залетела? Срочно купи это в аптеке и употребляй согласно инструкции. Нам без этого средства нельзя, забеременеть можно.
Разумеется, Аня запаслась этими таблетками. Беременность была бы для неё катастрофой.
Первый зимний месяц мучил горожан неустойчивой погодой: морозы сменялись оттепелями с холодным промозглым ветром, с последующим после оттепели гололёдом. Неустойчивая погода вызывала у Ани головные боли, да ещё её мучила тошнота по утрам. Иногда она испытывала тупые боли в низу живота, но месячные так и не приходили. Критические дни у неё и раньше были нерегулярными, и Аня о беременности не думала, поскольку пользовалась противозачаточными таблетками.
После Нового года началась сессия. Аня сдавала только один экзамен, остальные ей зачли автоматически. Каникулы были для неё спасением, потому что, находясь среди жилиц коттеджа, она испытывала жуткое одиночество, так и не подружившись ни с одной из девиц. Всё свободное время она проводила в своей комнате за чтением книг.
На другой же день после экзамена Аня уехала домой.
Приехав в родной дом, она нашла мать сильно похудевшей, едва справляющейся с хозяйством.
− Сил нет, доченька, − жаловалась та. − И в груди всё болит и болит, терпенья нет. Видно, помру скоро.