− Ну, теперь ты, дура, надеюсь, больше не залетишь, − ворчала она.
И Аня «работала», стараясь угодить Виктории и не отстать от учёбы.
Короткое бабье лето подходило к концу, но она не замечала прелести золотой осени: все мысли её были около маленького беззащитного существа – её дочки. Каково-то ей сейчас? Не болеет ли?
− Как-то раз ночью, когда Аня на кухне мыла посуду, Виктория приказала ей:
− Иди в свою комнату, приготовься и жди, к тебе придёт клиент.
− Но у меня сегодня свободный день! – пыталась возразить она.
− Я много из-за тебя таких «свободных» дней потеряла, − крикнула Виктория. − Иди и работай!
И Аня пошла. Она ждала недолго, лёжа на кровати почти обнажённой. В комнату вошёл средних лет мужчина атлетического телосложения с маской на лице. Он несколько минут смотрел на Аню, потом сорвал с лица маску, сунув её в карман.
− Что бы я с тобой ни делал, молчи, − приказал он. − Если пикнешь, я тебе выколю глаза! Поняла?!
Он разделся догола, потом достал из кармана небольшую ремённую плётку с чем-то острым на концах ремешков и со всей силой стегнул девушку по животу. Аня дёрнулась от боли, закусив зубами простыню, чтобы не закричать. Из раны выступила кровь. Это возбудило его ещё больше, и он начал наносить удары всё чаще по груди, животу и рукам. Аня извивалась от боли, повернувшись животом вниз, тогда удары посыпались на спину и ягодицы. Вскоре её тело превратилось в кровавое месиво, и она от болевого шока потеряла сознание. Тогда он грубо овладел ею, торопливо смыл под душем кровь со своего тела, быстро оделся, натянул на лицо маску и почти бегом вышел через чёрный ход. Виктория, которая следила за ним, тут же вошла в комнату Ани и увидела её окровавленную без признаков жизни. Она выбежала и через минуту привела с собой парня в чёрной куртке и такой же кепке на бритой голове.
− Сию же минуту заводи свою тачку и увези её подальше, брось этот кусок мяса где-нибудь и возвращайся, тогда и расплачусь с тобой.
− Но я на мокрое дело не договаривался, − возразил парень. − Ночь-то холодная, помрёт она нагишом, пока её найдут.
− Ты что?! Снова за решётку захотел?! – прикрикнула на него Виктория. − Я мигом могу это устроить!
Парень подхватил бесчувственную Аню и скрылся с ней в дверях чёрного хода. Виктория проследила в окно, как уехал автомобиль, увозящий израненную жертву, и принялась сама отмывать следы крови в комнате, окровавленную простыню замочила в холодной воде, сменила постель, ещё раз осмотрела комнату и увидела оставленные на тумбочке сто тысяч рублей. Она быстро спрятала в карман деньги и не найдя больше никаких следов преступления, закрыла дверь на ключ и прошла на кухню, устало опустившись на стул. Руки её дрожали.
− Только бы всё обошлось, − шептала она. − Наконец-то я избавилась от неё, всё время жила как на иголках с этой деревенской дурой.
А в это время шофёр пикапа, в котором находилась Аня, услышал тихий стон.
− Ну, уж дудки, − тихо проговорил он. − Эта ведьма повесит на меня ещё одно убийство. Эту девку надо спасти.
Он бережно уложил Аню на скамейку возле парка, отъехал к таксофону, вызвал «скорую помощь» от имени прохожего, назвавшись вымышленным именем, и проследил, спрятавшись за угол дома, как санитары «скорой» погрузили девушку на носилки и увезли.
Утром, когда проснулись девицы и сели завтракать, Виктория с гримасой ужаса на лице объявила им, что Аня сбежала, и сокрушалась о том, как бы с ней чего плохого не случилось. Девицы восприняли эту новость по-разному: некоторые молчали, другие сказали, что так ей и надо, что такая работа не для неё, если не сумела воспользоваться подвернувшейся ей удачей.
В это время Аня находилась в операционной, где хирурги сшивали разодранные клочки кожи на её теле. Состояние пациентки было критическим. Она потеряла много крови, и её трудно было вывести из шока. Во время операции несколько раз у неё до нуля падало кровяное давление и пропадал пульс. Тогда ей делали укол адреналина прямо в сердце, и оно «заводилось». Операция продолжалась три часа, после чего её отправили в реанимацию. Двое суток Аня находилась в коме, а на третьи сознание вернулось к ней, но было спутанным, и она ничего не могла толком рассказать врачам. К тому же послеоперационный период осложнился воспалением лёгких, и жизнь её буквально висела на волоске.
В местной газете была напечатана заметка о найденной возле парка неизвестной девушке, которая стала предположительно жертвой маньяка, и теперь врачи борются за её жизнь. Прочитав это, Виктория пришла в ужас. Что, если Анька выживет, и выдаст её?! Она немедленно должна её видеть, и если ей суждено выжить, то Виктория должна увидеть её первой до посещения следователей, а то, что они пожалуют к потерпевшей, у неё не было сомнений. Виктория по телефону вызвала к себе Линду, рассказала ей о побеге Ани, и предположила, что в реанимации находится именно она.