— Здравствуй, Юра.
Голос предательски дрожал. Старая любовь, в своё время затоптанная и безжалостно умерщвлённая, вдруг ожила. Ну и пусть тогда он перешагнул через нее и устремился навстречу новым наслаждениям. Зато сейчас он останется с ней.
— Вот это и есть мой маленький сюрприз. Надеюсь, приятный. Пожалуй, я пойду. Завтра я жду ваши бумаги, Юленька. Хорошо вам посидеть. Всего доброго.
Игорь Николаевич встал из-за стола и пошёл к выходу. Они остались одни. Сколько раз она представляла их встречу, а всё произошло так неожиданно.
— Я очень рад тебя видеть. Ты стала ещё прекрасней.
— А ты всё такой же пижон и бабник?
— Ты мне никак не можешь простить прошлое? Я изменился. И все эти годы думал только о тебе. Прости меня.
Юля слушала этот голос и наслаждалась его звуками. Они говорили и говорили о себе, о работе, об общих знакомых. Заиграла музыка. Это был Джо Дассен. «Люксембургский сад». Её любимая песня.
— Твоя любимая. Пойдем, потанцуем?
— Поёдём. А ты помнишь и это?
— Я всё помню. Пошли.
Он повёл её в танце, как всегда уверенно и умело. Юля склонила свою голову ему на плечо и целиком отдалась своим чувствам. Юра наклонился и поцеловал её. Это было безумие. Преуспевающая бизнес-леди, достаточно известная в городе, целуется посреди ресторана. «У меня настолько безупречная репутация, что её давно уже пора испортить» — вспомнила она фразу из «Служебного романа»: «Пусть». Она прижалась к нему всем телом и страстно ответила на поцелуй.
— Поедем? — он заглянул ей в глаза.
— Куда?
— Куда хочешь.
— Тогда поехали ко мне.
— Поехали.
Они начали целоваться прямо в подъезде. Задыхаясь от страсти, Юлия едва смогла найти на ощупь ключи от квартиры. Они шли по коридору, сбрасывая с себя предметы одежды, ничего не видя и не слыша. Пару раз звонил телефон, но им совершенно не было дела до телефона. Изнемогающие от желания, они рухнули на кровать, и отдались своей страсти. Голова шла кругом, и ей совсем не хотелось думать о своих поступках. Что будет — то будет. Ночь была бешенной. Наконец, устав от страсти, они рухнули бок о бок и уснули.
Он выскочил из переулка прямо под колёса БТРа. Лет двенадцать на вид, на плече труба противотанкового гранатомёта. Водитель успел нажать на тормоз, чтобы не задавить подростка. Макс закричал. Слишком свежо было в памяти, как такой же пацан уничтожил танк вместе с экипажем. Механик-водитель танка тоже не захотел давить мальца. Максим сорвал с плеча автомат и нажал на спусковой крючок. Фигура подростка подломилась и граната, выпущенная из гранатомёта, ушла в синее небо. От прикосновения чьей-то руки ко лбу Макс проснулся.
— Сынок, ты так кричал во сне. — Сказала мать.
— Извини, мама. Сколько сейчас времени?
— Скоро семь.
— Я встану.
— Полежи ещё! Рано, ведь.
— Нет. Мне надо на работу.
— Какая работа? Ты ещё не оправился от болезни. И вообще, ты прекрасно знаешь, что я всегда была против твоей работы. Кадровый офицер, и работает извозчиком!
— Мама!
— Что, мама? Я каждый день места себе не нахожу. Сколько в новостях передают об убийствах таксистов! Да ещё и живёшь у чёрта на куличках. У нас прекрасная квартира, а он сослал себя на дачи и живёт в какой-то развалюхе. Поэтому у тебя ни друзей нет, ни женщины порядочной.
— Мои друзья на войне остались. И меня устраивает одиночество. А женщины… Это отдельная тема.
Настроение вдруг испортилось, и Макс, чертыхнувшись, пошёл умываться. Да, город есть город. Горячая вода, тёплый туалет. Может, когда-нибудь, когда память о войне зарубцуется в душе, он и вернётся в эту квартиру. А пока… Пусть никто не слышит, как по ночам он скрежещет зубами и просыпается от собственного крика. Так удобней. Мать уже накрыла завтрак и неодобрительно наблюдала, как Максим быстро, по-армейски. проглотил бутерброд, варёное яйцо, запил всё это кофе и, одевшись, выскочил на улицу. «Москвич» на стоянке стоял грязный и, казалось, поникший, как брошенная собака. Чувство жалости шевельнулось в душе к этому преданному товарищу.
— Привет, друг. Соскучился? Извини, болел. Сейчас заедем на мойку, приведём тебя в порядок и на работу.
Охранник с удивлением наблюдал за этим монологом. Максиму стало неловко, он быстро сел за руль и выехал с территории автостоянки. Действительно, было ещё рано. Работающую мойку в такую рань пришлось поискать. Но всё равно, несмотря на потерянное время, на пятак он приехал первым. «Кто рано встаёт — тому бог подаёт», — подумалось Максиму. Откинувшись на подголовник, Он задремал, но стук в стекло быстро разбудил его. В машину заглядывал мужчина, судя по его импозантному виду, достаточно обеспеченный. Такие, обычно не торгуются.