Помимо матери, мне довелось увидеть всего несколько ливрийцев. Несмотря на свою миролюбивость, они предпочитали оставаться в своих водах. Даже после того, как их царевна, дочь царя Эвлогии, вышла замуж за человека, моего отца, они не стали посещать Святые земли чаще, делая это только по необходимости.
В глазах людей казалось, будто семья моей матушки отвергла её, поскольку она отказалась от Аэриды. Даже на свадьбе они не присутствовали. Но все было не так, семья моей матери никогда не отрекалась от неё.
Большая часть территории Дома Отваги и Чести находится в вечном лете. Можно сказать, что только в наших владениях из всех трех Домов нет зимы или осени. Многие годы территория страдала от засухи. В то время многие подданные дома даже считали это результатом злого рока, который наслал мефиц на земли моего почившего дедушки, бывшего Глава Дома Отваги и Чести. Тогда он только унаследовал титул Главы и был уже не молод, говорят он часто упоминал его имя с пренебрежением. Люди бунтовали против его правления и свято верили в то, что его сын который в юности прославился своим добрым сердцем, хоть и действовал тайно, раздавая продовольствие своим подданным, вернет землям Отваги и Чести жизнь, унаследовав титул. Но всё изменилось, когда моя мать, приняв имя Эллин, вышла за него замуж. Засуха понемногу стала исчезать, регулярные дожди обеспечили плодородие и урожай круглый год. Люди перестали бунтовать, предположив, что сам Бог сжалился над ними в день свадьбы будущего Главы. Теперь владения моего отца считаются самыми плодородными и желанными.
Многие так и не поняли, что регулярный дождь на территории Дома Отваги и Чести был результатом союза моих отца и матери. По договору дождем наши земли обеспечивает царь Эвлогии, находясь в своих водах. Однако причина того, почему мне до сих пор не довелось увидеть его или его жену в Святых землях, неизвестна.
Матушка заметила меня.
– На этот раз нам нужно увеличить дозу лекарства, – произнесла она томным голосом, не отрываясь от окна.
“Лекарством” назывался яд, которым, как считала матушка, поила меня во благо. Кажется, она действительно верила в то, что лечит меня, или же страдала от мысли о том, что отравляет свою собственную дочь. Возможно воспринимая яд как лекарство, матушка обманывала саму себя. Я не осуждала её и не испытывала злобы. В конце концов, её судьба не была лучше моей.
Матушку снабжали этим ядом по её же собственной просьбе. Сородичи не согласились бы на это при других обстоятельствах, если бы не отчаянная мольба царевны, которой приходиться нелегко среди людей.
Единственным ингредиентом яда была кровь радужных змей, которые обитают в водах Эвлогии. Их прозвали радужными из-за необычного цвета чешуи. Эти змеи были крайне ядовитыми тварями, о которых было известно даже в Святых землях.
Сегодня я приняла шесть капель, вместо установленных четырёх. Обычному человеку было бы трудно пережить даже три, но во мне текла кровь ливрийцев. Несмотря на то, что я не была чистокровной, это все равно давало мне множество преимуществ. Например, физически я была намного выносливее и сильнее обычных людей.
От шести капель, и даже десяти, я не умру, но это заставит все мои органы перестать функционировать на несколько минут, что спровоцирует ложную смерть. Болезненный процесс.
Божий дар, упомянутый в Священных писаниях, может пробудиться только в трёх случаях. Первый и самый распространённый — это естественный процесс. Как если бы ребенок в один день сказал своё первое слово. Обычно Святая сила пробуждаются в детях до десяти лет, но бывают редкие исключения, и этими исключениями являются те, кто не имел в роду обладателей Священного дара, то есть почти все простолюдины. У них лучи Святой силы проявляются позднее и обычно слабее нежели у благородных семей, не говоря уже о правящих.
Для второго способа необходимо находиться при смерти, быть в полном отчаянии. Мой жених, Святой рыцарь Аарон, является представителем этого способа. Его родители оставили его ещё мальчишкой в северном лесу, один на один с дикими животными. В итоге, он выжил и вернулся уже обладателем трёх лучей Святой силы. Так что моя мать ещё пожалела меня, в отличие от родителей Аарона.