Свои последние моменты жизни матушка закончила на моих руках, подарив мне свою последнюю тёплую улыбку со слезами на глазах. Она испарилась на ветру, оставив после себя свое любимое красное платье. Я не могла осознать того, что произошло, того, что матушки больше нет, того, что она уже никогда не обнимет меня, не поцелует и не отругает за мои постоянные вылазки. В тот момент, когда я была в растерянности, святые рыцари вонзили в меня такой же посох, которым убили матушку. Я была готова последовать за ней, как в детстве держась за теплую руку доверяя и шагая навстречу новому и неизведанному. Я закрыла глаза, готовая испариться на ветру, готовая пойти за матерью, но… я не испарилась. Более того я не чувствовала никакой физической боли. Открыв глаза, я обнаружила, что тот, кто принял удар, был Дан, а не я. Ему вонзили посох прямо, как матушке, в область сердца.
Я не могла позволить Дану умереть. Не теряя ни минуты, я переместила нас подальше от того места, настолько далеко, насколько позволяла моя энергия. Из его тела выходила проклятая энергия. Он умирал и в любую секунду мог исчезнуть, как матушка. Я плакала. Я растерялась и тогда Дан сказал:
– Не плачьте, прошу...
– Как я могу не плакать? Ты умираешь! Почему ты это сделал?!
– Я ваш сопровождающий, это мой долг, – улыбнулся он мне.
– Ты дурак! Глупый дурак! Ты, как и матушка, собираешься оставить меня?!
– Простите... Мирра... кажется, все идет к этому – сказал он еле дыша. – Возможно, это вас обременит, но… я не хочу уходить, не сказав это…
– Прошу, тогда, не говори, заткнись! Я приказываю тебя замолчать!
– Мирра, я тебя... люблю... – сказал он, перед тем как закрыть глаза.
– Неет! Я не позволю тебе меня покинуть!
Он был Высшим проклятым, посему был все еще жив, несмотря на то, что потерял значительную часть проклятой энергии. Я принялась своей энергией замораживать его тело, остановив тем самым время для Дана.
– Лорд Ранхель разве не защищает энергией свои владения, и он не смог почувствовать угрозу? – спросила недоверчиво я.
Мираэль горько ухмыльнулась, устремив взгляд на голубой балдахин кровати.
– Отец, не всемогущ Марша. Он не способен мгновенно почувствовать угрозу, особенно если она находится на дальнем расстоянии. Он до сих пор винит себя за то, что был вдали в тот день, – сказала она. – В любом случае, вот уже на протяжении двухсот пятидесяти лет я поддерживаю его тело замороженным, чтобы он полностью восстановился, и рана от святого оружия затянулась. Сейчас он находится там, куда я могу попасть только во сне. Это сложно объяснить, Высшие проклятые обладают такими способностями, как хранить личные дорогие ему вещи в сновидениях, где много темноты. Мой дорогой Дан уже скоро проснется. Я даже знаю, когда! Ровно через двадцать три дня! И я наконец признаюсь ему в своих чувствах, и мы сразу же поженимся! – сказала она с трепетом.
– Почему вы так уверены, что ваш возлюбленный придет в себя именно через двадцать три дня? – спросила я.
– Я чувствую его, я просто знаю, что это случится через двадцать три дня.
– Тогда…почему вы решили не мстить святым рыцарям? – спросила я с тем же недоверием.
– Я хотела, честно. Даже если это стоило бы мне жизни. Я возненавидела их. Однако матушка перед смертью взяла с меня обещание, что мой разум не будет затуманен местью. Если проклятый дает обещание, он должен сдержать его до конца своих дней, – ответила она мне.
Рассказав свою историю, Мирраэль глубоко и облегченно вздохнула. Я медленно отвела взгляд от нее и уставилась на пол. Разные мысли крутились в моей голове, в конце концов полностью меня запутав. Невольно, я сжала пальцами простыню.
История Мирраэль открыла мне ее с другой стороны. Однако, если ее история правдива, то почему она не отомстила? Только из-за обещания, данного матерью? С чего вдруг мать вообще попросила о таком? По какой же причине в проклятых землях совершенно никто не собирается наступать на Святые земли? Почему они даже не пытаются укрепить свою безопасность? По какой, черт возьми, причине они не пытались даже защитить другие поселения?! А просто сидели и продолжают сидеть в своих городах, в своих крепостях и не собираются мстить?! Даже сражаться за тех, кто еще жив?! Почему они пытаются выставить злодеями нас в этой истории?! – раздраженно задумалась я.