─ Путь через Онежское озеро показал, что дорога эта в настоящее время контролируется местными казаками и свободна от присутствия на ней ни варягов, ни хазар, ни арабов. ─ в то время, как Батура начал говорить конкретно о пути, стоящий рядом Борко развернул карту, сделанную им на берёзовой коре и Батуре было легче докладывать, показывая сломанной по пути веточкой маршрут движения.
─ Когда обе ладьи прибыли в Онежское озеро, они остановились в месте, где раньше жили родные Рюрика.─ произнёс Батура, и, видя как у Гостомысла от удивления поднялись брови и открылся рот, остановился.
─ Так это же моя Родина! ─ тихо вылетело из уст Гостомысла, а глаза заблестели. ─ Вот молодец! Я даже мечтать об этом не мог.
Невольно взгляд Батуры перебежал на Вадима, у которого даже желваки от злости забегали.
─ Но там, никто теперь не живёт, кроме молодой девушки. ─ продолжил Батура и тут же увидел как брови Гостомысла свелись вместе, а глаза потускнели, в то время как у Вадима появилась на лице улыбка.
Осторожный взгляд и тихое качание головой Ведамира, когда Батура посмотрел на него прищуренным взглядом, который спрашивал: «Стоит ли говорить об Али?», показывал, что про Али сейчас не нужно рассказывать.
─ Поскольку среди нас не было никого, кто когда-либо плавал на северному пути, решили подробнее поговорить о нём с волхвами погоста на большом северном острове. ─ произнёс Батура, показывая его на карте Борко, и снова посмотрел на Ведамира, на лице которого блуждала хитрая улыбка, показывающая, что он поступил правильно, не говоря об Али и перстнях.
─ Они не только рассказали нам об этом пути, но и дали хорошего проводника.─ и Батура посмотрел на Вадима, который от этих слов сжал руки в кулаки, и усмехнулся.
─ В целом, можно сказать одно: северный путь для ладей нашего типа является не судоходным! Так нам пришлось оставить половину людей и одну ладью, а всех остальных погрузить на другую, чтобы облегчить её в два раза. И всё-таки, по дну рек и озёр мы чиркали дном ладьи, волоком перетаскивали её несколько раз, особенно по порогам на выходе в Белое море ─ рассказывая о своём походе, Батура веточкой на карте Борко показывал весь путь туда и обратно. ─ Вернулись обратно тем же путём. У Онежского озера забрали оставшихся там людей и отвезли на погост проводника, а потом вернулись на родину Рюрика.
─ Ну вот, наступило самое трудное время – надо как-то объяснить решение Рюрика! ─ напомнил о себе внутренний голос. ─ Смотри, как доволен неудаче Рюрика Вадим – кривая улыбка не сходит с его уст! А как расстроен Гостомысл?
─ А теперь отвечу на ваш вопрос. ─ смущенно произнёс Батура. ─ Дело в том, что Рюрик не хочет быть претендентом на место князя в случае вашей смерти, Гостомысл. Тем более, что вы обещали его Вадиму!
Рот Вадима от радости услышанного невольно открылся в улыбке, а глаза заблестели.
─ К тому же, встретив на родине прекрасную девушку, он решил создать семью и жить на месте своих предков. ─ произнёс, с облегчением вздохнув, Батура и тут же увидел, как от огорчения опустились брови Гостомысла, а Вадим от радости даже по столу стукнул. ─ У меня – все!
─ Всё! ─ обрадованно произнёс Вадим, вольно расслабившись за столом: его руки были разбросаны по столу, как попало, а голова закинулась назад.
Гостомысл, казалось, разом постарел.
─ Это всё. ─ тихо произнёс он. ─ Теперь мне никогда не вернуть то, что было у Славии.
Очнувшись от своих мрачных мыслей, он посмотрел на Батуру и Борко, грустно улыбнувшись. ─ Спасибо вам за проделанную работу! Садитесь за стол к Ведамиру! Ведь мне вчера сон приснился такой.
Бортко сел рядом с Ведамиром, а Батура – с краю от него. Вадим подозрительно уставился на князя.
Гостомысл опустил голову, чтобы собраться с мыслями на какое-то мгновение, поднял, и уставившись на какую-то точку впереди, произнёс. ─ У меня было три дочери. И всех я выдал замуж за князей-соседей. А вот с наследником мне не повезло. Четверо моих сыновей умерли в битвах при моей жизни, так что передавать власть оказалось некому.
─ То есть как это некому? ─ возмутился Вадим, лицо которого тут же преобразилось гримасой презрения: правая бровь приподнялась, лицо вытянулось, голова возвысилась, словно он смотрит на Гостомысла сверху вниз. ─ А ты мне что обещал? Я должен стать князем!
─ Так вот, во сне я увидел, как из чрева моей дочери Умилы вырастает огромное дерево с могучими корнями и раскидистыми ветвями, покрывающее всю землю Славии. ─ но Гостомысл словно не обратил никакого внимания на возмущение Вадима и закончил свой рассказ, обращаясь к волхву. ─ Ведамир, как ты думаешь, что это означает?