- Он зализывал, они проходили, - смутилась я не на шутку, более интимных разговоров еще ни разу с дядей не вела. Никогда в жизни, даже когда подростком была. Все о половом созревании я узнала от сверстников, а от родственника только как не залететь.
- О, детка, - устало выдохнул родственник, зарываясь руками в волосы.
- Что? – не выдержала я ожидания.
- Как давно он тебя кусал?
- Не знаю, - рассеяно отозвалась, пытаясь вспомнить, - когда мы на Земле были.
- Подожди тут, я только у доктора Сальваторе заберу данные и проверю. Что-то подсказывает, что он это делал не так давно.
Дядя как-то обреченно смотрел на меня, словно я смертельно больна, и он не может меня спасти. Я не раз видела этот взгляд. Дядя не знал что делать, он был бессилен.
- Почему? – выдохнула, уже начиная догадываться.
- Я изучал яд ланцеров, который у них на зубах. Ты не чувствуешь, что готова горы свернуть, летаешь, как на крыльях и подъем душевный?
Все симптомы были мне знакомы, так как именно так я себя и чувствовала. А несколько минут назад, если бы дядя не остановил, то уже летела бы в столицу.
- Да, - прикрыла я ладонями рот, - да.
Как же больно разочаровываться. Это так ужасно.
Но все симптомы налицо. Шейх меня укусил, и я опять пьяна. Не так сильно как раньше. Но чувствовала, что просто обязана сейчас совершить подвиг ради любимого и могла это сделать.
- Понятно, посиди, я скоро.
Глава 18. Союзник.
Он оставил меня с тяжелыми мыслями, и мне вдруг вспомнился самый первый сон, когда дядя позвонил мне и так же встревожено просил встретиться, пока рядом нет Шейха. Дядя Майкл уже тогда пытался что-то мне рассказать, а Шейх не дал, завершив сон. Получается, я видела не просто сон. В нем было что-то еще, что выходило за рамки, и лацерт не мог это контролировать, только прервать.
Где искать правду? Устало положив голову на подушку, я пыталась здраво мыслить, но не получалось, постоянно скатывалась в панику. Во что превращает меня Шейх? Что я теперь такое?
- Президент, к ней пока нельзя, - крик дяди я услышала даже из-за закрытой двери, но среагировать не успела.
Эдмунд вошел в палату, дядю оттесняли двое телохранителей. А за его спиной было столько любопытных. Но стоило зайти дяде Майклу, как дверь отрезала нас от тех, кто не имел права находиться в палате. Вот только это правило не касалось президента.
- Я не успел, - первое, что произнес Эдмунд, садясь ко мне на кровать. Он бережно взял мою руку, недовольно поглядывая на брачные браслеты. – Что же ты, Салли, такая глупая?
- Эдмунд, я попросил бы тебя быть более сдержанным в выражениях, – строго одернул его дядя Майкл, коршуном следя на президентом и его молодчиками.
- Оставьте правила, мистер Онура, и вам и мне понятно, что Салли им нужна не просто так.
- Что ты имеешь в виду? – уточнила я, переглядываясь с родственником.
Дядя тоже, как и я, не понимал, о чем говорил Эдмунд.
- А то, дурочка, что в твоей голове слишком много тайн, которые нельзя передавать лацертам, если, конечно, они уже все оттуда не достали, - насмешливо произнес президент и больно постучал по моему лбу пальцем.
- Что? – не поняла я вроде как еще друга и потерла ноющий лоб.
- А то, - передразнил меня Эдмунд и, обернувшись к остальным, жестко потребовал: - Выйдите все.
- Но, мистер президент! – возмутились агенты безопасности.
Вот только по лицу друга было понятно, что еще одно слово и кто-то лишится работы. Да, именно так. Парни прониклись тяжелым взглядом Эдмунда и вышли, уводя с собой сопротивляющегося дядю.
- Салли, - как-то устало произнес Эдмунд и, беспардонно пододвинув меня, разлегся рядом на кровати, все еще не выпуская мою кисть, разглядывая камни на браслете. – Почему ты сопротивляешься мне так бурно, словно я тебе что-то непристойное предлагал? Я же просто хотел тебя обезопасить вот от этих вот оков.
- Эдмунд, ты мой друг, пока еще, - предупреждающе напомнила ему и отобрала свою руку.
- Нет, Салли, я навсегда останусь твоим другом. Ты же единственная знаешь, что я перенес в плену.
Я недоуменно воззрилась на Эдмунда. Наши лица были так близко, что можно было разглядеть каждую мелкую морщинку, залегшую в уголках глаз и губ. Только сейчас я поняла, как он устал. Вот только он никому этого не показывал и никогда не делился воспоминаниями о времени, что он провел в плену.
- Я не знаю.
- То же, что и ты, - тихо произнес Эдмунд, разглядывая потолок. - Они пытаются выведать коды, пароли, прочие тайны, которые тебе известны, а потом заставляют делать то, что им надо. Убить отца, или отдать его в плен.