— Очень запущенный мальчик, — говорили о нем учителя, качая головами.
— Но как старается! — возражали другие.
— У кого как, а я уже могу отметить, что этот ребенок несмотря ни на что делает определенные успехи, — гордился собой учитель математики. — Пока не очень большие, но перспектива меня определенно радует.
— И не только вас, коллега, — не преминул похвастаться географ. — Погодите, он еще всем покажет.
— Но орфография…
— Полагаю, мальчик просто мало читал.
— Зато теперь Эванса почти постоянно видят с книгой.
— Это же прекрасно!
— Я слышала, его скоро собираются выписать. Как думаете, мальчик готов вернуться в школу?
— Ему будет не просто, но… полагаю, Джек справится. Еще бы попасть в хорошую семью… Хотя бы такую, где родители имеют высшее образование.
— Об этом можно только мечтать.
— Нет, не реально. Я узнала, документы в Фостер-центр уже подали, но про отклики, естественно, ничего пока неизвестно.
— Но… вам не кажется, что это просто жестоко? — вопрошал Альбус Дамблдор Януса Тики, заведующего отделением Мунго, в котором всеми силами лечили Гарри Поттера. — Зачем вы даете ему знания о мире, в котором он больше никогда не сможет быть?
— Мне кажется, о жестокости надо было думать раньше, — парировал Тики. — И не нам. Мои сотрудники не могут и не хотят ограничивать любознательность мальчика. В конце концов, Статут мы этим не нарушаем, Гарри — сквиб, это давно установлено… Тем более что мальчик уже освоил контрабанду, точнее, заимствование, заискивание и заговаривание зубов. В конце концов, дежурным колдомедикам стократ проще дать ему книгу, чем отвечать на бесконечные дурацкие вопросы.
— Давно вы поняли? — переспросил Альбус.
«Значит, Снейп мне... лгал? Или сам не знал всей правды? Надо узнать!»
— А Северус… как он отнесся к этому?
— К чему?
— К… что вы мне только что сказали.
— А мы и его должны были просвещать во всех подробностях? Он не является опекуном, только добровольным, — Тики сделал паузу, словно сомневался в последнем слове, и хитро взглянул на Альбуса, — помощником. Кстати, спасибо вам за отличного зельевара, мистер Дамблдор.
Он уже хотел было сказать, что Мунго и он лично не собирается прекращать сотрудничество с отличным мастером, но решил, что это в конце концов только их дело. Захочет Снейп — сам расскажет своему директору.
Репутация Верховного чародея после всех этих событий изрядно пошатнулась, и Альбусу постоянно приходилось сталкиваться с последствиями. Это было крайне неприятно, но деваться было некуда — либо расстаться со всеми, такими нужными ему постами, либо терпеть. Так что скорбел он втройне — и по мальчику, которому совершенно точно не желал такой доли, и по несостоявшейся, уже понятно, партии с Пророчеством, и по собственной репутации. А самым сложным было то, что именно сейчас он должен выглядеть непогрешимым! И это при том, что он нашел ритуал, который мог бы магию мальчику вернуть — страшный, кровавый, но… Альбус был склонен к тому, чтобы все же его провести, хотя тот самый шрам на лбу Гарри странным образом начал по-настоящему зарастать.
Вот только Сириус Блэк молчать не будет и клятву не даст — просто потому, что дееспособным его назвать пока сложно. И кто будет проводить ритуал? Кроме Снейпа и некому… Вот только тот зельевар, а не ритуалист. А главное, как его подвести к этому, а самому остаться в стороне — компрометировать себя сейчас нельзя ни в коем случае.
Значит, только ждать. Столько, сколько понадобится. И следить за состоянием шрама. Альбус вздохнул, прекрасно понимая, что может и не дождаться. Хотя… может, это и к лучшему. Ничего, он что-нибудь придумает, на этот раз без детей. Уж очень с ними неудобно — все время чувствуешь себя виноватым.
Немного позже Гэри подслушал один очень, очень грустный для него разговор. Да, мистер Тики поставил на свой кабинет защиту от магического прослушивания, но спереть, точнее, на время позаимствовать обычный стетоскоп, давно заменивший в Мунго старинные слуховые трубки, и приложить его к стене — много ума не надо, как считал Гэри, а вот защититься от такого никому и в голову не пришло.
Он проделывал это всякий раз, когда к завотделения приходил кто-то интересный. Узнал много нового, правда, далеко не все понял. Много думал — профессор Снейп говорил, что это полезно, ну так кто бы спорил-то?! Гэри, то есть Гарри, был всеми руками за. И теперь уже ногами — они наконец почти перестали болеть и двигались более-менее как надо.