Главная проблема для Юсупова заключалась в следующем — что, собственно, с памятником делать? Пойти по проторенному пути заливания памятника краской или замазывания его навозом Юсупов не хотел — это было пошло и обыденно, так делали все. Можно, конечно, было отбить Поэту гипсовый нос или даже голову, но это было бы эстетически не выдержано, вульгарно, и Юсупов от этой идеи отказался. И предпочел памятник взорвать.
Для этого пришлось ехать в область и покупать в магазине «Культтовары» две жестянки пороха и мастерить самодельную бомбу.
Теракт был осуществлен блестяще — Поэт как-то несерьезно для Великого Поэта хрустнул и разлетелся на белоснежные куски. Рука с пером упала на огород крестьянину Кузькину, и он, слегка отмыв ее от грязи, поставил на телевизор в виде украшения; верхняя часть торса отлетела в кусты и была приспособлена находчивой молодежью под столик; голова же Поэта, как это водится, взлетела ввысь и затем злорадно обрушилась на автомобиль дорожной инспекции. После этого случая интерес к творчеству Поэта в городе возрос.
Оставалось сделать последний шаг к славе — и на следующий день Юсупов пошел сдаваться, ибо хотел до конца пройти нелегким путем своего идейного учителя. Еще ему хотелось славы и очерка в областной газете — в конце концов, он был самым юным вредителем такого масштаба в истории страны.
В отделении милиции Юсупова выслушали и посадили в мрачную тесную камеру. Юсупов торжествовал.
Через час пришел отец, поговорил с лейтенантиком и молча отвел Юсупова домой. Там он сильно выпорол Юсупова, невзирая на крики о человеческом достоинстве и причитания матери.
Кожа на заднице заживала долго, неделю, и Юсупов все это время угрюмо сидел в своей комнате и думал. Думал, думал, думал.
Этим же летом он отправился в область, где поступил в ПТУ и стал овладевать профессией слесаря-станочника. Времени и сил на вредительство у него совсем не оставалось — жизнь в пэтэушной общаге была тяжелая, приходилось пить много водки и спать с некрасивыми девушками. И постепенно Юсупов успокоился, купил кожаную куртку из дерматина и стал как все. Но когда по телевизору передавали сообщения о террористических актах, Юсупов загадочно улыбался, и качал головой, и хмыкал; это пугало его товарищей и они предлагали Юсупову выпить.
Юсупов не отказывался, он пил теплую водку, смотрел в окно.
Ему представлялись едкие ветры, белые айсберги и белые медведи под незаходящим солнцем, загадочные подводные огни и серебряные рыбьи косяки.
И длинные поросшие ракушкой и водорослями субмарины, лежащие на дне холодного океана. Далеко-далеко отсюда.
© Журнал «УРАЛ» http://uraljournal.ru/work-2004-9-479