Вадим, он же Андрей, сел, оглянувшись на Ксению. Очевидно, что-то здесь казалось ему странноватым. Та опять завертелась, как на сковородке.
— Ничего, ничего, Андрей! Все обойдется, ты к нам привыкнешь, Фаина очень интересная, милая. Это у нее сейчас меланхолия, совершенно излишняя, и у меня тоже. А Фаина еще лучше, чем я тебе говорила, вот увидишь!..
— А что она вам обо мне говорила? — коварно спросила Фаина.
Андрей заморгал, припоминая, послушно ответил:
— Да ничего особенного, все хорошее... Она очень быстро говорила, всю дорогу говорила, пока с вокзала шли. А почему это важно?
Тут Ксения, взяв чайник, с озабоченным видом отправилась в кухню.
— Да вот вспомнил! Говорила, что у вас блестящая будущность, что вы окончили с отличием, что будете аспиранткой, — добросовестно отчитывался бывший Вадим, вероятно, боясь расстроить психическую.
— Ну, хорошо... Я только между прочим спросила. А вы поэт?
Вадим рассмеялся.
— Нет, что вы! Я в леспромхозе работаю. Но стихи я люблю...
— Вы к нам надолго?
— На несколько дней удалось вырваться. Меня телеграмма Ксены встревожила все-таки, хоть и знаю, что она фантазерка. Подумал, подумал и приехал.
— Она вас напугала телеграммой?
— Отчасти да... — Вадим вынул телеграмму. «Приезжай немедленно, диплом провалила, нужна помощь...» Ксена мне двоюродная, росли вместе, и, знаете, хоть не очень переписываемся, но... Словом, я рад бы помочь, только пока еще не уяснил, что от меня требуется...
Явилась Ксения, с чужим чайником. Пытливо оглядела обоих.
— Там у кого-то вскипел, я взяла, а свой поставила. Давайте чай пить!
Вадим вскочил.
— А я вафли привез! — Он живо вытащил из чемодана кулек, потом коробку. — И конфеты... Пожалуйста!
Уселись пить чай. Ксения улыбалась и, кажется, гордилась своим братцем, хотя он был только Андрей.
— Он инженер, — веско сказала она. — Серьезный человек. Расскажи Фаине, что ты там делаешь в леспромхозе. Она очень уважает мелиораторов, но лесную промышленность также, и это правильно. Объясни ей вкратце, что ты делаешь!
— Вкратце? Надо дерево срубить — по возможности спелое — распилить и отправить по назначению. Понятно?
— Понятно, но Фаине ты потом расскажи подробнее. Скипидар тоже гоните?.. Давай-ка сюда чашку!
— Я сам налью... А вам, Фаина? Берите же конфеты, сам выбирал, старался... О скипидаре я тоже расскажу, только погодя... Так что же у тебя, Ксена? Какой провал?
Ксения притворилась, что в душе у нее драма.
— Дипломная не вышла, позор на весь курс. Рецензент придира. Надо заново писать.
— Они все придиры. Бери вафли!..
Ксения тяжело вздохнула.
— Он и Иру Селецкую чуть не провалил, из-за него ей тройку поставили, а тема была совсем легкая: «Омонимы в романе «Евгений Онегин»...
— Омонимы? — сочувственно переспросил Андрей.— Кошмар... — Он разгрыз вафлю. — Но в одном я тебе, Ксена, завидую: ничего у тебя не ломается...
— Ломается, Андрей!..
— ...и все на складе есть, и работа только от тебя лично зависит. А у меня вот цепи для бензомоторных пил кончились, а новых не достать! Карданный вал поломался, хоть галстуком связывай. Опять же сказать, омоним у тебя не бригадир, он пьянствовать после получки не идет и полбригады с собой не уводит… Работка у тебя не пыльная, Ксеночка!
— Не хвастайся, Андрей, своими трудностями! Мы и так болезненные, у нас комплекс... Мы помощи ждем!
— Да я с радостью! Но чем же я помогу?.. Ха... омонимы! Ну, спасибо за чай, за сахар, все! — Он посмотрел на Ксению, потом на Фаину. — Я, знаете, насчет этих самых ни бум-бум, подзабыл и несколько теряюсь. А впрочем... — Он встал. — Где твое рабочее место? Здесь? Ну вот, садись... Чистая бумага, прекрасно! Садись, Ксена!
Ксения, забавляясь, села.
— Фаина, убери, пожалуйста, со стола, — вежливо попросила она.
— Теперь, брат, выводи сверху покрупнее «О-мо-ни-мы»... — говорил Андрей. — Я потом тебе напишу заглавие замечательным шрифтом… Ну, что ж ты хохочешь, сама вытребовала помогать!
— Да какие омонимы! У меня совсем другая тема!
— Так пиши свое заглавие. Я жду... Написала? Теперь я пойду посмотреть город, устроюсь в гостинице, а ты будешь сидеть здесь и писать. Вернусь, проверю. После обеда опять писать — вечером проверю... Жаль, что вам, Фаина, нездоровится, вы бы показали мне город. Давно хотел приехать, и Ксена когда-то звала, но, знаете ли, страшно завален работой... Написала?..
Фаина понесла чайник в кухню... Завтра суббота. Надо уложить вещи и в воскресенье уехать. Глаза отойдут к тому времени, и душа будет не такая заплаканная. Надо ехать.