Айлинн выбралась из-под одеяла, огляделась… увидела дверь в ванную — в углу. И первым делом пошла туда.
И чего она вчера не уехала на такси? И что теперь вот делать? Очень хотелось переодеться, но — нет же ничего, это просто ужасно. Вот, вспоминай, как это — внезапно ночевать где-то и у кого-то, словно ты снова студентка и вы загуляли в пятницу вечером!
А они… загуляли или нет? Да нет, это как-то иначе называется. Они отлично провели время, если уж по-честному. Ели, болтали о детстве, о том, как осознавали себя магами, и это было как-то… хорошо это было, вот. Айлинн давно уже не разговаривала с людьми просто так, просто о себе и не о себе, только с Эмбер и Кэти, но это же другое, да?
А потом он позвал смотреть концерт, и она согласилась. Хотя нужно было поблагодарить за хороший вечер и вызвать такси до дома. Но, если уж совсем по-честному, то очень не хотелось самой ставить точку. Потому что… больше же так не получится, правда?
И выходит, что она посидела, выпила два глотка вина и уснула. Потому что очень устала. Настолько устала, что голова совсем отключилась, и она не подняла себя с дивана и не погнала домой, а просто уснула. И ничего ей не сигнализировало, никакие правила приличия и никакая тревожность — о том, что так делать не следует.
И что же теперь? Нужно хоть немного умыться и одеться, и немедленно отправляться домой, вот что теперь. Часы сообщили, что уже одиннадцатый час утра, пора и честь знать. И планы на день тоже были, и домашние, и по тексту работы. Постирать, сделать уборку, приготовить одежду на следующую неделю, обобщить результаты трёх опытов. Собирайся, Айлинн, дела не ждут.
Но осмотреть ванную оказалось любопытно. Навороченная магическая душевая кабина, с какими-то неведомыми кнопками, и просторная — не то, что у неё самой. Тёплый пол. Оконце под потолком и пушистые белые полотенца, несколько штук разного размера, все совершенно чистые. Зубная щётка одна, навороченная магическая, она видела подобную на маркетплейсе, в разделе бытовых артефактов — стоит немало, отзывы — как будто не только зубы чистит, но ещё что-то хорошее для жизни делает. И всё остальное тоже говорило о том, что в квартире живет один человек, и этот человек уважает комфорт и чистоту.
Она уже умылась и оделась, и тогда только задумалась — а где, собственно, хозяин квартиры? Почему его не видно и не слышно?
Айлинн осторожно приоткрыла высокие двустворчатые двери и выглянула наружу. В ту комнату, где они вчера сидели на диване и болтали. И что же? Хозяин нашёлся именно там.
Он разложил диван, и лёг спать на нём, завернувшись в одеяло, и от него самого сейчас разве что хвост рыжий наружу торчал. Айлинн захотелось подойти и подёргать за этот хвост, но она шикнула на себя, подхватила сумку и пошла к входной двери. И хорошо, что осмотрела ту дверь, прежде чем обуться, потому что никакого видимого замка на ней не было. То есть, очевидно, был, но какой-то крутой и магический.
И что теперь, спрашивается, делать?
Но пока она стояла и думала, будить ли Ирвина, он пробудился сам. Наверное, она слишком громко шевелилась?
— Айлинн? Что происходит? — поинтересовался он, и голос его, в начале совершенно сонный, к финалу фразы стал нормальным. — Ты чего там делаешь?
— Доброе утро, — пробормотала она. — Я… пытаюсь понять, как открыть дверь, — договорила почему-то почти шёпотом.
— И тебе доброе утро, — он отбросил одеяло и поднялся. — Нет, погоди. Так неправильно, всё неправильно.
— Что неправильно? — не поняла она.
— Всё, — сказал он так, будто это что-то объясняло. — Момент. Мне тоже нужно плеснуть воды в лицо, две минуты.
Он мгновенно сгрёб свою постель куда-то в угол дивана, освобождая ей место, усадил её на этот диван, а сам исчез в спальне. И вернулся вправду очень быстро, уже не в трусах, но в джинсовых шортах и футболке, и хвост завязал.
— Пошли. Я сварю тебе арро, — он взял её за руку и утащил на кухню, а там посадил на высокий табурет возле столь же высокого стола.
Что?
— Ты сваришь мне арро? Почему? — не поняла она.
— Потому что, ну, это правильно. Когда в твоём доме утром просыпается прелестная гостья, ей нужно сварить арро, это закон такой. Ты с чем любишь? Сладкий или нет, со сливками или чёрный, или, может, со специями?
Он говорил, а руки его всё равно что сами доставали банку с зёрнами, мололи их на ручной мельнице, отсыпали нужное количество в медную турку и добавляли туда каких-то приправ. Печка тоже работала с магической подпиткой — от прикосновений включилась конфорка, плюс вокруг турки заплясали язычки магического пламени.