- Вкусненько? – заглушаю в себе язвительный тон. Поглядываю на часы – Егорку пора кормить, да и соседка наверняка устала гулять с ребенком. Боюсь, что Лидия Петровна, моя палочка-выручалочка, скоро откажется брать малыша «на пару часов». Но пока мой алкаш спать не ляжет, дергаться бесполезно, иначе будет хуже. Плавали. Знаем.
Членораздельного ответа не получаю, только какое-то мычание. Муж в состоянии глубокого алкогольного опьянения. Локти широко расставлены на столе, голова почти падает. Но до кондиции «пора идти спать» он еще не дошел.
- Закусывай, Виталь, плохо же будет. Ты есть хотел.
Очень надеюсь, что той еды, которая сейчас стоит перед мужем, ему хватит.
Виталий поднимает голову, оглядывает стол. Взгляд упирается в скудную закуску. Молча берет хлеб, подносит его к носу, втягивает в себя запах. Икает. Заторможенными движениями тыкает кусок хлеба в консервную банку в месиво из рыбы и масла, ест «это», капая маслом на стол. Снова икает, но уже с полным ртом. Неприятно. Мерзко.
Молча встаю и иду к окну. Нужно проветрить комнату от исходящего от мужа и его еды амбре.
Свежий осенний ветерок мгновенно врывается в комнату, разбавляя густой перегар чарующим запахом опавших листьев. Громкое чириканье воробьев под ярким солнышком намного приятнее слуху, чем любимые песни Виталика.
Стою у окна, дышу полной грудью и мысленно выстраиваю цепочку дальнейших действий. Дождусь завтра и на трезвую голову буду выносить мужу мозг на предмет как это нехорошо – пить в одиночку, в таком объеме. А уж на какие деньги…
И какой пример он подает нашему маленькому ребенку?
Нужен ли такой отец Егору и муж мне? Одно название от его статуса.
- А где… этот… малой? – не особо разборчиво произносит муж, поднимая голову. Серо-голубые глаза мутные, он смотрит в мою сторону, но я сомневаюсь, что Виталя вообще видит меня – зрачки разъезжаются без фокусировки. Скорее всего, я сейчас для него представляю расплывчатое пятно. Или два.
- Наш сын гуляет с соседкой, - специально выделяю «наш сын». - Скоро домой вернутся. Ты ложись, котик, поспи хоть пару часиков, а я ужин приготовлю.
- С-с-с... – «котик» пытается что-то сказать, не факт, что цензурное, но не выходит и он замолкает. Кладет голову на руки и отключается.
Смотрю на это «тело» и понимаю, что дальше так продолжаться не может. Терпение на исходе. Я выходила замуж, чтобы быть счастливой, любимой, а у мужа одна любовь, и это не я.
3
Варя
Оставляю благоверного там, где он притулился, одеваюсь и ухожу из дома. Соседи, к счастью, разошлись, а возле подъезда уже сидит на лавочке Лидия Петровна, покачивая коляску.
- Заждались? – спрашиваю тихо, виновато улыбаясь. - Простите, что так долго, Виталя опять напился, кое-как успокоился, - оправдываюсь перед соседкой полушепотом и заглядываю в коляску. - Как Егорка? Плакал?
- Да ну что ты, милочка! Малыш у тебя ангелочек – спит да спит себе тихонечко на свежем-то воздухе. Маленьким много ли надо? Чтобы в штанах сухо было, сам сытый, да транспорт какой-никакой возил туда-сюда, – ласково улыбается женщина, и я вижу по ее глазам, что она говорит правду – мой сынок не доставил ей хлопот.
- Ох, выспится сейчас на неделю вперед, даст нам жару ночью.
Присаживаюсь рядом с бабушкой. Она убирает морщинистые сухонькие руки с поручня коляски, и теперь я тихонько покачиваю спящего Егорку.
- Спасибо вам, Лидия Петровна, - говорю вполголоса соседке. - Не знаю, как бы я обходилась без вас. Вы нам с Егоркой так помогаете, как родная бабушка, - в горле образуется вязкий комок, от которого еще и слезы наворачиваются.
- Варюша, мне же только в радость помогать тебе. А то сидела бы я одна в четырех стенах, никому не нужная на старости лет, а так хоть какая-то от меня польза.
- Вы даже не представляете, какая от вас польза. И за сыночком моим приглядываете, и подработку мне нашли. Спасибо! - Чтобы не растрогаться сильнее, набираю полные легкие воздуха и растягиваю губы в улыбку: – А еще я сегодня заработала в два раза больше! И, Лидия Петровна, я хотела бы вам отдать половину своего заработка, не отказывайтесь, пожалуйста. Это самое меньшее, чем я могу вас отблагодарить.
- Тебе что, деньги некуда девать? – недовольно заворчала Лидия Петровна, практически пристыдив меня за мои же слова. – На что мне твой заработок? Мне государство пенсию платит, чай, заслужила, а тебе сына поднимать. Сама вон… зима на носу, опять в худенькой курточке ходить будешь?