Ей, вообще-то, не разрешалось брать эти книги, но именно поэтому она их брала – любопытство ребенка не знает запретов. И теперь, получив такой удар, поняла, что слушать родителей все же стоило. С тех пор она не совала любопытный нос не только в книги отца или брата, но вообще стала бояться медицины, заодно и всяких наук.
С возрастом, конечно, страх притупился: она поневоле слушала, как взрослые обсуждают всякие случаи из медицинской практики, проникалась этим и понимала, что они занимаются чем-то важным, и паника уже не накрывала её удушливой волной, подсовывая жуткие картинки. Но какой-то детский, подспудный ужас всё же таился на самом дне души и мешал самой пойти в медицину. Да и просто учиться не очень-то хотелось. Кто знает, какие ужасы таит в себе наука?
Расстраиваясь над её дневниками и табелями, родители предлагали дочери получить хотя бы образование медсестры. Но закончив школу с весьма посредственно и реально оценивая свои шансы, Лола решила не занимать чужое место, и пошла учиться на повара, а затем на парикмахера. По последней профессии и предпочла работать. Она, имея легкий и веселый характер, легко находила контакт с клиентами, а они располагались к ней доверием, и с удовольствием приходили к ней снова и снова. Кроме того, место работы, график и доходы её очень устраивали, и менять их на что-то другое она не стремилась.
Руководство салона, где Лола работала, видя в ней потенциал, предлагало пойти поучиться на менеджера, чтобы со временем занять место администратора. Предполагалось, что её талант общения увеличит количество клиентов, приходящих в салон вообще, а не только к некоторым мастерам, например, к ней. Удостоенная такой чести, она размышляла над этой идеей довольно долго, но всё никак не могла принять решение. Было совершенно не ясно, что она выгадает, если согласится, а что потеряет, представлялось легче.
Прода от 17.10.
Но сейчас её голову занимали совсем другие размышления. Она пыталась понять что происходит. Брат уже не танцевал, он что-то кричал Дарье и при этом яростно жестикулировал. Лица девицы видно не было, но её поза была расслабленной и спокойной, особенно заметно - на фоне волны танцующих вокруг них людей. Балкон, на котором висела Лола, полукругом шел вокруг танцевального зала, и ей с её места было хорошо видно, даже в свете мелькающих огней, как Глеб, явно разъярённый, упёр руки в бока и наклонился вперед так, что, казалось, сейчас уткнется в партнершу носом. Даша была видна со спины, и было совершенно непонятно, что она там делает.
Но вот эта длинная оглобля приподняла руки, кажется, положила их на плечи Глебу. А может и повисла у него шее? Лицо брата и так было плохо видно, теперь же вовсе оказалось заслоненным Дашкой, которая была выше его чуть не на голову.
Ничего не было видно, Лола вертелась и так, и эдак, пытаясь рассмотреть. Что они там делают? Отойти в сторону не получалось - мешала большая компания компания вокруг ближайшего столика. Пришлось изогнуться совершенно под невероятным углом, и стало понятно: да она же, эта бешена Дашка, набросилась на него с поцелуями! Но вдруг её черноволосая голова дернулась и отодвинулась назад. Лола снова опасно покачнулась, пытаясь рассмотреть происходящее, и едва успела отшатнуться назад. Пришлось успокаивать сердцебиение, ругаться в полный голос и поминать тех, кто строит такое безобразие, как такой низкий бортик балкона.
Однако обвинительную речь закончить не удалось - слова буквально застряли в горле. Лола увидела, что происходило на танцполе – луч нормального белого света мазнул по композиции из двух фигур. В это мгновенье парочка немного повернулась в своем странном танце, который и на танец был непохож, и стало видно лицо Глеба, перекошенное в бешенстве, его руку, которая держала Дашку за волосы на затылке, оттягивая её голову назад. А сама красотка, неловко повернув голову, смотрела вверх, улыбаясь счастливой улыбкой. Луч метнулся в сторону, и мелькнувшая как вспышка картинка, погасла.
Лола в ужасе закрыла рот ладонью. Он её убить хочет, что ли? Или просто показалось, что брат был готов прямо прилюдно ударить эту дуру? Мелькающие огни красного, синего, зеленого света после ярко-белого луча только сбивали с толку, и Лола не сразу поняла, что Глеб уже быстро тащит девушку через толпу.