Молчание ненадолго повисло в воздухе. Мои собеседники казались ошеломлёнными и потерявшими дар речи. И это забавляло. Я приготовилась к последней и основной части своего монолога.
8.4
– Меня это не радует. Но переживу, ибо плевать, кто и как думает. Главной всегда останется правда. Я брошена семьёй Ривера и всего всегда добивалась сама. Ни ваши гены, ни громкие словечки, ни так называемая любовь не имеют значения. Это я! Я всего для себя добивалась. И ничем из своего с вами делиться не буду. Вы упустили меня. Потеряли двадцать пять лет назад. Жаль, если вы и впрямь любите. Очень сочувствую, ведь я вас не люблю! Вы для меня чужие люди, которые покусились на мою славу. Которые лишь говорят о своей любви, но ни черта это ничем не подкрепляют. Вы причинили мне множество боли. Папа – тем, что сделал. Вы – тем, что ничего не сделали, лишь молчали. Вы никогда не боролись за меня, и очень странно теперь рассчитывать на то, что я каким-то мифическим образом вдруг стану частью вашей семьи и буду участвовать в предвыборной кампании. И уж точно на это не повлияют какие-то статьи с фотографиями. Спасибо, что приехали на встречу, впервые мы, кажется, собрались вот так вместе. Но больше встречаться нам не стоит. Просто примите, наконец, свой выбор. Вы его сами сделали, никто не заставлял.
Папа с дедом молчали, уставившись в воздух. Бабушка начала тихонько всхлипывать. Я усмехнулась и поднялась.
– Селена, – Ривера-старший попытался остановить, очнувшись из своих раздумий. – Девочка моя, мы очень виноваты перед тобой. Почему ты раньше никогда не говорила, что тебе больно? Мы старались, как могли. Мы, действительно, любим тебя. А твоё творчество, оно…
– Закончим на этом, – твёрдо произнесла, окидывая напоследок благосклонным взглядом. – Мне не интересно, что вы думаете. Это предательство. Очередная подстава с вашей стороны. И если наивным ребёнком я терпела и ждала, прощала и всё равно надеялась, то сейчас никакого прощения. Никаких надежд. Всё умерло. Нас ничего не связывает, завязывайте со своими амбициями в отношении меня.
Договорила и направилась к выходу, отключая диктофон.
Я не стерва, но это единственное, что смогла придумать. Ривера не оставили мне выбора.
Пусть я ничего не смогу поделать, чтобы всерьёз противостоять этой семейке, но, по крайней мере, хоть где-то и как-то будет запечатлена неприкрытая правда о нас. Вдруг пригодится. Вдруг это станет тузом в рукаве. Моим бедненьким и маленьким тузом.
И да, мне стало легче.
– Блин, мне телефон уже разорвали, – недовольно заныла Шерри, едва я уселась в её миниатюрное авто. – Таня и твой телохранитель требуют тебя к себе и срочно. Говорят, что ты пропала и не берёшь трубку.
– Пропала и не беру. Надеюсь, ты не сказала, где мы? – устало выдавила я.
– Не сказала, – ехидно поиграв бровями, ответила моделька и вырулила на дорогу. – Лишь пообещала, что скоро привезу в целости и сохранности.
– Я уже в это не верю, – пробурчала себе под нос, сомневаясь, что осталась целостной и сохранённой. По правде говоря, всё внутри кровоточило. История модельки, моё собственное прошлое… Меня будто вообще перекрутило в мясорубке. – Никому не рассказывай, где были и что делали. Насчёт Шерила я тебя услышала и поняла.
Моделька поморщилась.
– Господи, вы и впрямь помешанные. Называете друг друга полными именами. А какие рожицы смазливые, когда друг о друге говорите или думаете, просто умора.
– Ну, – я не удержалась от смешка. – Это ж любовь, как ты сказала недавно. Хотя никогда не думала, что ты можешь быть столь сентиментальной и произносить подобное в реальной жизни.
– Кукла я лишь на экране, мадам-режиссёр. Да и ты в реальной жизни другая, что-то же они в тебе разглядели.
Обменявшись сомнительными комплиментами, мы всё же доехали до агентства, и я, наконец, разблокировала телефон и заглянула на экран. Терпеливо дождалась, пока он перестанет мигать от немыслимого количества пропущенных, и позвонила Юриме.
– Сона, где ты? – прогрохотал мужчина после первого же гудка. Телохранитель всегда слишком нервный, когда теряет или упускает меня из виду. Вместе с Таней они составляют отличный тандем куриц-наседок.
– Подъехала к агентству, мне в центральный заходить или там сюрпризы?
– Ни в коем случае. Давай к чёрному, я заберу.
Забросила телефон в сумочку и нервно оглянулась. К чёрному, так к чёрному.
– Чао, мадам! Помни о шансах, – отсалютовала моделька на прощание, когда довезла, затем резко тронулась с места, заставив сморщиться от скрипа колёс.