Для него просто. На словах просто. А между тем, он пока что путается со многими девицами, и явно в их круге нет той, что его по-настоящему цепляет.
– А если их два? – вылетело из меня слишком стремительно, почти резко и очень отчаянно. Захотелось стереть ухмылку с лица Кая. Его жуткую самоуверенность. – Это тоже просто, по-твоему?
Если он так чудесно всё понимает, если у него всё легко, то как же он ответит на это?
– Два. Два человека! Не один! И я, чёрт побери, в два раза зависима. В два. Чёртовых. Раза. Больше.
Прошипела почти яростно, вонзая жёсткий взгляд в Кая. Он единственный, кому я в этом признаюсь откровенно и напрямую. Без уловок и шуточек.
Сносит крышу. Но становится легче.
– Все считают это невозможным, – продолжила на выдохе. – Даже не ненормальным, а просто невозможным. Для меня привычно считать это любовью. Но ты прав, не всё так романтично и сказочно, как представляют себе такие девочки, как я. Поэтому слово "зависимость" подходит больше. И представь себе, я запарилась и впала в такое состояние просто потому, что мне страшно. Страшно потерять этих людей. Страшно признаться им. И потом… я даже не знаю, как это сделать. Это, чёрт подери, и впрямь не в моём стиле признаваться в своих чувствах кому-либо вообще! Быть нежной, смелой и чувственной. Я выражаю чувства в танцах и сценариях. Это всё, что умею! И не представляю, как вообще говорить вслух о том, что меня цепляют сразу двое. Люди ведь ожидают подвоха. Кого-то нужно обязательно выбирать или любить больше. А я не знаю! Я воспринимаю двух, как одного человека. Виноват один, злят оба. Хочется оттолкнуть одного, отталкиваю двоих. Пытаюсь отомстить одному, попадает обоим. Думаю даже о двух одновременно в едином лице. Понимаешь? Как я могу вообще признаваться в чём-либо вышеперечисленном хоть кому-либо? Это… ненормально. Ведь… – выпалила, оставляя жутко неуверенный вопросительный взгляд на брате, и умолкла, потому что сказала уже достаточно, смешав всё в кучу. Эмоционально скинула то, что копила внутри долгое время.
Если бы высказала это драконам, явно не стало бы легче. Не знаю, что говорить Иану и Ши, в чём им признаваться, но явно не в этом бреде сумасшедшего. Иана я вообще вдоволь помучила уже своими путаными объяснениями.
Кай же не смутился от моих признаний. Не выглядел шокированным или смеющимся. Не оторопел и не загрузился.
– Ты запарилась формальностями? Тем, как это выглядит в глазах других? – произнёс он спустя мгновение. – Кто во что верит, тот то и получает, Селена. Все сомнения опять-таки лишь в твоей голове, – братец повторил трюк с щелчком пальцев перед носом, что снова меня встряхнуло. – Там вообще слишком много вещей, – он зацокал и недовольно прищурился. – Что-то нужно оттуда выкинуть. Например, эти мешающие сомнения, дурацкие ориентиры на вселенную и больные фантазии людей, которые они почему-то называют законами и нормами жизни. Оставь в ней лишь свои сценарии и желания. Хочешь признаться кому-либо в своих чувствах – признавайся. Двое, трое, хоть десятеро. Не хочешь, не признавайся! – эта истина, произнесённая Каем, казалась такой простой в этот миг. – Делай, что нравится, что хочется, что кажется важным именно тебе. Ты сохнешь по двум парням? – тон собеседника снова стал провокационным. – Круто, сохни дальше и попытайся наслаждаться этим, как самая изощрённая мазохиста. Бери от них то, что они могут дать, жизнь одна! Это мой тебе совет.
Бери, что могут дать.
Наслаждайся ими.
Делай, что нравится.
Жизнь одна.
Да. Это моя философия. И Иана. И Ши. Мы так похожи этим, поэтому легко сошлись изначально. Но едва забыли про неё и попытались примешать какие-то левые вещи, как легкость исчезла, наслаждение притупилось.
Кай прав. Во всём прав. В моей голове слишком много ненужного.
– И я помогу тебе избавиться ещё от одной лишней вещи, – заявил Кай и вдруг вскочил на ноги, одновременно что-то печатая на телефоне. После чего подошёл вплотную ко мне, стал боком и сжал плечо своей рукой. – От напряжённой и мучительной проблемы выбора. Выбора твоего следующего шага, – загадочно произнёс брат.