– Селена. Меня зовут Селена Ривера. Давай решать проблему! – в голосе появилось раздражение, и на самом деле я была на грани срыва. – Мне тоже не нравится всё это дерьмо. Я режиссёр, пытаюсь делать свою работу, а вы вдвоём её усложняете. Что конкретно я сделала не так, раз вы совершенно не воспринимаете меня всерьёз?
Раз уж на то пошло, можно сразу и на чистоту.
– Се-ле-на, – произнёс Ши, словно, пробуя это имя на вкус, и подошёл к нам поближе. – Пока всё, что ты делаешь, выдаёт в тебе молодую неопытную девчонку, которая…
– …пытается вас чему-то поучать, – договорила за него, не поворачиваясь и не отводя взгляда от Иана. – Не удивительно, что проблема в этом. О великие, умудрённые опытом старички, прошу вас заметить один простой факт. Не я напросилась работать с вами. Это мне предложили контракт и пригласили поработать с вами. Не моя вина, что в таком возрасте способна справиться с этой должностью и что мне вообще предлагают подобные проекты. И уж извините, что со своим никудышным опытом я позволила себе согласиться и даже что-то тут придумываю, заставляю вас, бедненьких, создать нормальное шоу.
– Ты слишком много болтаешь, Селена, – прокомментировал Ши всю мою бурную речь.
...и я сдулась как лопнувший шарик.
– Не твоя вина, а твоя заслуга в том, что тебя приглашают, – продолжил вместо него Иан. – И твоё согласие означает большую ответственность. В том числе, и во взаимодействии с нами.
– К чему это? – тут уже я не удержалась и всё-таки закатила глаза. Ишь какие речи он умеет задвигать, и ради одной маленькой меня вон как сегодня разошёлся! А то и двух слов из него не вытянуть.
– Я не буду делать всего, что ты от меня требуешь. Попробуй с этим как-то разобраться.
– Офигенно, – мой мозг вскипел, я присела на ближайшую скамейку, чтобы успокоиться. – А как же ваш профессионализм? Как вы все эти грёбанные десять лет работали и чего-то достигали?
– Я не для того работал, чтобы и через десять лет перепрыгивать через себя, – жёстко отрезал Иан. – Есть то, чего я выполнять не собираюсь. Ни с какой партнёршей. И это точка.
– Десять лет не повод, чтобы расслабляться и позволять себе делать, что попало, – не сдавалась я, но это уже было скорее на автомате. – Десять лет – это уровень. Его нужно поддерживать. Причём я не требую от тебя чего-то космического. Нужно визуализировать обычные эмоции из ваших песен, у тебя получалось это делать. Ты же можешь обнимать меня и просто касаться! Что в этом такого? Вы просто привыкли к танцорам, как к фону. А теперь я хочу, чтобы вы их воспринимали за полноценных участников номера. Взаимодействие должно быть на равных. Плюс немного актёрской игры. В конце концов, танец – это эмоции, музыка – это эмоции, просто нужно пропустить их через себя. Что тут для тебя недопустимо? Расскажи мне, чтобы я могла над этим поработать.
Иан снова молчал.
– Мы не решим проблему, если ты всего лишь откажешься что-то делать, – устало выдавила, глубоко вздохнув.
– Просто перепиши сценарий, – заявил Ши и пожал плечами.
– В таком случае, – сбавив обороты, я бросила злобный взгляд на обоих мужчин, – мне нечего дальше стараться. Концепция давно готова, сценарии вы получили. Просто делайте всё, как и делали. Ваше шоу. Всё равно зритель проглотит.
Обида распирала изнутри, но смысла им что-либо доказывать больше нет. Мне их, действительно, не переделать. Обидно только, что болею за них душой. Хочу, чтобы они были такими, как раньше. Чтобы в их глазах горел огонь. Чтобы они доказали всем, что десять лет – поистине уровень, который не всем подвластен. Чтобы все прежние старания были не зря. Чтобы они гордились собой так, как гордилась ими я.
Чтобы и дальше были легендой.
Но им это неинтересно. Они устали или забили… Если толпа народа уже заплатила деньги за билеты на концерт, смысл выкладываться на все сто? Когда я стремилась понять их, не такого вывода ожидала. Я впрямь слишком неопытна и наивна!
Возможно, творчество для многих уже просто заработок. И не важно, как косить бабло, ведь правда? Качество... А зачем оно? Красивое личико, пафосный образ, брендовые вещи. Пыль в глаза. Обёртка. Это всё, что можно бросить толпе. Люди именно такое и любят, никому не нужно заглядывать внутрь.
Вернувшись в зал, обнаружила, что тренировка закончилась. Ребята переглядывались, заметив мой обречённый вид. В таком состоянии я могла выглядеть пугающе, ведь почти всегда обречённость и печаль перерастала в злобу. Поэтому не произнесла ни слова, просто решила забрать свои вещи и пойти переодеться.