Проглотив мешающие ощущения, я бросила пристальный взгляд в зрительный зал погрузившийся в тишину.
Ну как, заворожила?
На этот раз важно увидеть полностью реакцию зрителей. Потому что среди них сидели те, кому я пыталась что-то доказать.
Испытали ли вы хоть что-то, хоть малую часть того, что испытала я?
Как и ожидалось, тишину вскоре прервали громкие аплодисменты, крики и свистки. Орала и Ника с Кристианом. Кто-то даже поднялся на ноги, участники группы "Драконы" были среди них, выражая бурный восторг на камеру, которая кружила возле них. Ах да… когда камера рядом с ними, не особо верится в искренность. Может, без неё никто и не поднялся бы.
Особенно Иан.
Пусть он стоял и хлопал, выглядел всё же не особо восторженным: в его взгляде горел недобрый огонёк.
Что опять не так? Не открыл рот от удивления…не удалось впечатлить эмоциональным танцем. Похоже, я их вообще ничем не впечатляю, особенно после окончания сотрудничества. Только раздражаю, вызываю злость. Хотя... Боже, разве их вообще можно чем-либо по-настоящему впечатлить? Наивная глупая-глупая девочка!
Зато "Мечтатели" кричали и активно хлопали в ладоши, без всяких камер, уверена! Они ещё не умели скрывать и подавлять искренность. Их восторг точно не мог быть наигранным.
Но какая разница? Теперь то... Собственная наивность вызывала внутри лишь жалость к себе и презрение.
Мы покинули сцену под всё ещё продолжавшийся шум, я поспешила в гримёрку, глотая комки обиды и проклиная себя за такое паршивое настроение. Вроде бы никто ничего не сделал, но… как же противно.
"Спарта" отправилась в зал смотреть оставшиеся выступления, а я, скрипя зубами, пыталась найти одежду, в которую нужно переодеться после всех номеров для последующего мероприятия – вечеринки. Куда Таня её запрятала? Ассистентка и сама куда-то подевалась, не отвечая на звонки и сообщения.
В итоге я сидела в своей гримёрке, наслаждаясь полным одиночеством, и заменяла желание поплакать на злость. Жар исчез, темнота и свобода гримёрки не спасали от прохлады помещения. Где же эта Таня, хочу переодеться… Я ведь сижу в этом дурацком платье, обхватывая себя руками. Оно меня не греет.
Полуголая. Брошенная всеми.
Какая жалость.
"Ты где?" - в чат пришло сообщение от Иана. Надо же! Какие люди. Прикусила губу, чуть не швырнув телефон в стену, но всё же спокойно настрочила ответ.
"Какая к чёрту разница?"
Сама не поняла, как вскочила с кресла и стала ходить из угла в угол, ожидая ответа.
Что-то сдавило горло неведомой тоской, появилось желание убивать, сменив, наконец, нужду в противных соплях. Какого чёрта я себя так веду? Какого чёрта внутри столько паршивых эмоций?
Вздрогнула от вибрации телефона и тут же выдохнула от разочарования. Не Иан. А звонок от отца.
Господи, а этому что надо? Не сейчас, не смей…не лезь ко мне. Оставь же ты в покое мою маленькую ничего не стоящую тушку.
"Селена, где ты находишься?" – после звонка на экране сразу выскочило уведомление из чата. В голове так и зазвучал полный осуждения или раздражения голос Иана.
Сглотнула, снова вздох-выдох. Мне точно нужно столько кислорода? Несколько раз стирала фразы и переписывала, но всё же ответила:
"Где я могу находиться, блин, после концерта, Иан. Что за дурацкие вопросы? И вообще, что тебе нужно?" – раздражение скрыть не получилось. Пусть прочувствует это раздражение на себе. Ведь тот его взгляд на вечеринке так и стоял перед глазами. Стальной, ненавидящий, осуждающий. И взгляд Ши…насмешливый, оценивающий, ожидающий какой-то непонятной реакции…
Когда через пару секунд раздался звонок. На этот раз отображался номер Ши, я вновь вздрогнула и застыла в тупой позе, разглядывая экран мобильного, будто заставляла себя увериться в чём-то. Когда нажала на кнопку ответа, дверь в гримёрку отворилась и вошёл злющий Иан.
Что появилось здесь раньше: он или его дурманящий запах?
– Нормально ты не можешь, да? – прямо в трубку прошипел мужчина, надвигаясь на меня. Следом за ним в помещение вошёл Ши, едва слышно фыркнул и почему-то запер дверь на замок изнутри.
… чтобы нам не помешали?
23.3
Я прицепилась взглядом к дурацкому замку, понимая, что нужно отступать, но ноги, словно, прилипли к полу. Даже перестала ощущать боль где-то в середине ступней от каблуков. Иная боль её перекрыла.
Внутренняя.
Иан в это время так пристально осмотрел сверху донизу, одновременно везде, на каждом участке кожи и платья, что снова почувствовала себя голой и съёжилась.