— А что, если я не захочу валить? Нагло заявляю я, не поворачивая головы. — Что, если это тебе пора валить отсюда, причем очень быстро и говно роняя!
Дэн, мягко говоря, охренел, глаза округлились, став размером чуть ли не с кофейные блюдца. Кто-то из сопровождающих корейца хмыкнул, кто-то откровенно заржал. А сам И Су Йен заревел раненым кабаном, которому на яйца наступили:
— Ты че, совсем бессмертный, чхочунка? Ты понимаешь, КОМУ это прошамкал?
От злости он перешел толи на корейский, толи закашлялся, проглотив сказанное слово. Я почувствовал, как меня схватили сзади за шкворник и развернули на 180 градусов. Поддаюсь и поворачиваюсь,улыбаясь во все тридцать два.
— Понимаю. И чё? -бросил я ему прямо в лицо, наблюдая ка его разъяренная физиономия резко переплывает из состояния бешенства — в удивление, потом непонимание, и в конец — в ступор.
— Так и что ты мне хочешь сказать? — спрашиваю я, игнорируя руку на своем воротнике и напираю вперед. Меня придерживают сзади еще трое, один уже замахивается чтобы ударить, но Йен неожиданно подает голос:
— Стой. Я сам.
Резко хватает меня за грудки и тянет на себя, наклоняясь вперед.
— А-а, так вот наконец ты и всплыл, отброс… думаешь, у тебя все схвачено? Думаешь, я боюсь записей с твоих вонючих камер? Думаешь, я не смогу уладить возможные проблемы? Ты не представляешь, что тебя ждет, если ты попробуешь хотя бы пикнуть… и к слову да, мы ведь с тобой прошлый раз не закончили разговор!
— Правда? А я думал закончили, кода ты скуля сбежал, как шавка, получившая пинка… Ну так давай закончим сейчас, чего тянуть, — я в наглую ухмылялся, хотя внутренне испытывал не очень приятные ощущения — все же рефлекторный страх перед этим мажорчиком еще плескался где-то на краю сознания, и так просто еще не выветрился. Ну ничего, это дело времени, причем недолгого.
— Ты думаешь, что стал крутой? Спи**** где-то новую разработку или прототип парализатора, и применил пару раз? И думаешь, что твое видео меня остановит? — он распалялся и повышал голос. Я краем глаза видел, как Денис съёживается и вжимает голову в плечи.
— Я думаю, что я стал нормальный. Может быть впервые в своей жизни — нормальней некуда. А ты, если ты — мужик а не тёлка — давай прям сейчас, один на один, без твоих дружков выясним все наши разногласия. Я даже не буду применять «ворованый парализатор»…
И Су Йен заржал, толкнул меня вперед, и прикрикнул:
— С тобой? Один на один? Да что ты себе возомнил, обсос! А ну-ка держите его, ща…
Он размахнулся, отведя правую руку и метя мне в живот под дых — похоже это их любимое развлечение. Но вдруг так и завис с отведенной рукой, словно кто-то щелкнул переключателем, и вся его бравада улетучилась. Он смотрел на меня, точнее на мою одежду, в какую-то точку, и его глаза расширялись, становились из азиатских — почти европейскими.
— Это… — прохрипел он, словно сам вместо меня получил под дых. — Это что за нахер…
Его рука протянулась к моей идеально белой рубашке, как говорил Дэн — от «Тассиони», и… нащупала небольшой предметна отвороте расстегнутой рубашки.
— Этого не может…
А я посмотрел на значок, блестевший в его руке, на его перепуганную рожу — и не удержавшись расхохотался прямо ему в рожу.
— Что такое, Су Йен? Что с лицом? А в штанах чего так потяжелело? Кирпичей навалил?
Денис, все еще не понимая что происходит, смотрел на меня как на умалишённого, переводил взгляд на корейца, так и не догоняя что случилось и почему тот заткнулся и залип как старый перегретый 486й.
— Ну что же ты! Давай! Вломи мне! Что, очко жим-жим? А?
Кореец молчал, сжимая челюсти до скрипа зубов.
— Так я и думал. Потому что тёлка ты ссыкливая, а не мужик. Давай, мое предложение в силе! Один на один! Если сможешь мне навалять — я скажу что сам упал с лестницы!
Но И СУ Йен молчал, его рука дрожала от бессильной злобы и лютой ненависти, потому что пальцы сжимали небольшой серебристый значок в виде иероглифа — символ принадлежности к клану Сирогане. А это означало только одно: приговор. Стоит ему мне навредить, и последует такой жесткий ответ, что его предкам в аду икаться будет.
— Ссыкло ты, Йен, -выдохнул я, и отпихнул его двумя руками от себя, а он даже не отмахнулся и не пикнул. Я рванулся в сторону Дениса, но меня все еще держали остальные.
— Отпустите, — мертвым, замогильным голосом бросил кореец. — Не трогать.
— Йен, ты чего?
— … спятил?
— … ты вот так проглотишь?
Фразы посыпались со всех сторон, а я легким движением вырвался из захватов и приблизился к Дэну.
— И еще: Градов — мой человек. Если тронете — я приравняю это к нападению на меня и мою… семью моего босса. Все понял?