— Ты зря сравниваешь Аки и Танаку, — вмешалась Китсу. — Это сравнение не имеет практического применения, — покачала головой она. — Если Танака поймает Аки или сможет хотя бы задержать на пару секунд — она проиграет. Но он не сможет. Еще ни разу не смог. Аки в свою очередь — не сможет его пробить. У Танаки почти нет уязвимых сторон, а те, что есть он тщательно охраняет. Если их поле боя — ограниченное пространство, например пустая комната с низкими потолками десять на десять шагов — Аки неумолимо проиграет. Если эта комната будет больше и полна мебели, предметов или не очень хорошо освещена — шансы падают в разы, и неизвестно кто победитель. В темной комнате, или если полигон сражения — дом, или улица и вокруг много укрытий — Танака проиграет. Без шансов…
Я хотел было уточнить в чем принципиальное отличие и почему обстановка и освещение влияет, но Китсу продолжила сама:
— Танака — защитник, воин и личный телохранитель. Он — скала, о которую разобьется любой враг как стекло. Аки — это бушующий поток, который обтекает, охватывает, смывает, способен проникнуть в любую щель или просвет, но при этом неуловим и в руках его не удержишь. Танака несокрушимый великан, Аки — ловкая как водный дракон.
Я кивнул, вспоминая свою жалкую попытку спарригнга с Аки. Даже ту, первую, где я кое-как смог сопротивляться. Только один раз я умудрился ее подловить, и то…
— И тут мы подходим к важному моменту, — Китсу просверлила меня взглядом. — Фактически я могу приказать Аки-чан тренировать тебя, и она это приказ выполнит максимально скрупулезно, я в ней не сомневаюсь ни на мгновение. Но… здесь есть кое-что большее. По нашей традиции — ученик просит мастера принять его со всем уважением и смирением. И мастер — принимая ученика берет за него ответственность не только перед господином, но и перед небесами и своим сердцем. Я не хочу приказывать тебе или ей. И более того, если хочешь — ты можешь попросить одного из сенсеев отца или даже Танаку, никто тебе не откажет. Но мое мнение — будет лучше если за тебя возьмется Аки, и обучит бою в своем стиле…
Рыжая глянула в нашу сторону, ее лицо вытянулось, а глаза округлились, словно она не на шутку встревожилась.
— Может это лишнее? Я итак…
Китсу подняла руку призывая молчать, а смотрел по очереди то на одну то на другую. И если Китсу держала покер-фейс, но Аки явно волновалась.
Я не имел богатого опыта в их культуре, но на примере того, что уже тут недолго наблюдал — очень похоже что это важный момент, который нужно правильно отыграть. Поэтому поднимаюсь, становлюсь напротив Аки склоняюсь в уважительном поклоне и тихо говорю:
— Уважаемая Аки-сенсей, окажите мне честь примите меня в ученики. Обещаю прилежно учиться и выполнять все требования и проявлять уважение… в пределах обучения боевым техникам и вашему стилю.
Повисла тишина. Потом я услышал ехидный голос Аки:
— Ты хорошо понимаешь, чего просишь? Как ученик ты должен выказывать максимальное почтение, слушаться во всем, ни звуком ни жестом не проявлять непокорности, если я говорю что так нужно — даже если скажу пробежать голым вокруг усадьбы!
Китсу справа хихикнула и тут же затихла.
— Понимаю, — выдавил из себя я, и мысленно выматерился. — Но так же понимаю, что ученик — это и лицо учителя. Если вы, Аки-сенсей заставите меня бегать вокруг голым — то потеряете лицо вместе со мной! И хочу оговорить момент, что готов выполнять все что будет сказано только в рамках обучения и тренировок. В других ситуациях — по обстоятельствам. Не хочу вас расстраивать, и напоминать ситуацию на званом вечере…
— Т-с-с-щ… — Аки цыкнула, и мне показалось, что отвернулась, а Китсу снова хихикнула и сказала по-японски:
— Он тебя сделал, Аки-чан. Умный парнишка. Хватит строить из себя злюку, просто прими это.
— Он меня бес-с-сит! — зло ответила рыжая. — Я хочу послать его в задницу гакки*, избить, изодрать… Ух, как я зла! Р-р-рь-рь…
— Осознаешь ли ты сейчас, как себя ведешь и на что это похоже? — Китсу снова хихикнула, но Аки ее перебила:
— Бред! Чушь! Это не то, о чем ты говоришь! Он меня просто злит. Напыщеный, наглый, хитрый дикобраз… похотливый баклан!
Я молчал, изо всех сил сдерживая улыбку, стараясь не показать, что понимаю их разговор. Хотя, будем честны — я понимал только сами фразы но не весь и скрытый подтекст, тут определенно закопано что-то еще…
— Встань. Выпрямись. — Аки поднялась, заняла гордую позу и вскинула голову. — Я очень не хочу соглашаться. И ты не хочешь. Поэтому даю шанс отказаться сейчас, потом будет поздно. Последний раз спрашиваю: хорошо подумал? В додзё я буду для тебя абсолютным авторитетом. Захочу изобью, захочу — накажу, даже без явной причины, захочу — выгоню. Никаких жалоб и нареканий, никаких споров и вопросов. Твое окончательное решение?