Маман отчитывала меня минут двадцать, пуская в ход все свои любимые аргументы, которые, по правде сказать, давно потеряли эффективность. Я по привычке состроил виноватую и покорную гримасу, но мысли блуждали далеко, и сводились в основном к оставшимся считанным дням моей жизни.
— Мам, со мной все нормально. Я просто… так получилось. Прости, больше такого не повторится.
— Сегодня дома останешься, — тоном, не терпящим возражений, сообщила она. — И никаких больше гулянок, ты наказан на ближайшую неделю точно. Надеюсь, у тебя осталось что-то из заработанных тобой денег, потому что от меня ты точно не получишь ни копейки, пока не поумнеешь, — отрезала она ворчливо, выходя за дверь.
Я остался наедине со своими мыслями, которые все больше вгоняли меня в депрессию, так как в основном сводились к одному. Уснуть тоже не получалось. Даже в социалках не посидеть — телефон в сломанном состоянии остался валяться в подвале Лусиано. Провел рукой по гематоме на лице и болезненно цыкнул.
— Эй, — тихонько позвал я. — Демон.
Тишина в ответ.
— Ты уснул что ли? Или… ушел?
Долгое время ничего не происходило, и в душу закралась надежда, что тварь передумала и ушла куда-то по своим демоническим делам…
«Не уснул, а уснула, — прозвучал в голове вкрадчивый женский голос. — Я, между прочим, леди. Прояви уважение…»
— Серьезно? Думаешь, для меня это имеет какое-то значение? — фыркнул я. — Или ты набрался… набралась этих новомодных идей относительно использования в разговоре феминитивов? И как тогда лучше тебя называть? Демониха? Или демоница? Или может у тебя есть предпочтения, как тебе комфортнее?
«Ну, вообще-то у меня есть имя. Малиссиана. Можешь звать Малисса, для краткости…»
— Да мне как бы фиолетово в крапинку. Скажи лучше, это ведь ты исцелила рану в груди, так ведь? Почему тогда не уберешь это? — я аккуратно потрогал опухоль на лице кончиками пальцев.
«Вот еще. Зачем мне это?»
— Ну, по договору ты обещала поддерживать тело в здоровом состоянии…
«Верно. В здоровом, а не в максимально комфортном. Рана на груди была опасна, и я ее затянула, а на лице это так, пустяк… И вообще, прояви ко мне больше уважения, особенно если хочешь помощи. А иначе…»
— Иначе что? Убьешь? Ха-ха. Договор ты не нарушишь, и до окончания срока –ничего мне не сделаешь. А после — один фиг end of the road*… Так что бояться мне нечего.
На какие-то мгновения повисла гнетущая тишина, словно демоница обдумывала сказанное.
«И все же, прими мой совет и прояви уважение. Сейчас по крайней мере я расположена честно выполнить условия нашей сделки. И опять же, пока я испытываю некий сантимент в твоем отношении, все-таки благодаря тебе я выбралась из многолетнего заточения, поэтому склонна облегчить и может даже скрасить тебе оставшиеся в твоем распоряжении деньки… Но знаешь, если ты меня разозлишь… Мой отец — известный трикстер, и в определенных кругах прославился умением обходить договоры, не нарушая условий впрямую. А я — мудрая дочь своего отца. На твоем месте я бы запихнула свою гордость и была повежливей, пользуясь моей добротой…»
— Ну да, ну да… — я криво улыбнулся. — Если уж ты такая добрая — подари мне лишний год жизни. Я тогда тебя превозносить буду…
«Если это одно из твоих желаний — то извини, по договору ты не можешь об этом просить, — напомнила Малисса. Но, что касается другой твоей просьбы… так уж и быть, сегодня я и правда добрая.»
Кожу на подбитой щеке пронзительно защипало, царапины и гематома нестерпимо зачесались, я аж вскрикнул и схватился за лицо. Жжение продлилось минуты три, пока резко не прекратилось, только кожа горела.
«Это пройдет через какое-то время, — сообщила демоница. — Можешь приложить лед, станет легче…»
Я пробурчал, что стоило бы предупреждать о таком, поднялся с постели и двинулся на кухню за льдом. Ответа от демониссы не последовало.
Часы на кухонной стене тихонько отсчитывали секунды, стрелки показывали шестой час. Миниатюрный дисплей холодильника поблескивал в темноте зеленоватым светом. Не включая освещение, я наощупь взял пластиковый стакан, установил в углубление на дверце холодильника и несколько раз нажал на рычаг, наблюдая падающие кубики. Взял один, приложил к лицу, легонько помассировал им кожу, и почувствовав явное облегчение, развернулся обратно в коридор в направлении своей комнаты. Но не успел сделать и пары шагов с кухни, как в темноте наткнулся на что-то махровое, мягкое и слегка влажное…