Совершенно по-иному обстоит дело со спасанием экипажа затонувшего глубоководного аппарата. Здесь приходится принимать во внимание фактор времени, и без «Deep Submergence Rescue Vehicle» («DSRV» — глубоководного спасательного аппарата) тут не обойтись. Но прежде чем перейти к этому специальному классу аппаратов, продолжим описание различных моделей, способных действовать на больших глубинах.
Третий тип погружающихся аппаратов образуют собственно батискафы. В настоящее время существуют только два таких аппарата — «Архимед» и «Триест»; при этом последний используется исключительно для обучения будущих специалистов-спасателей. «Архимед» — единственный батискаф, способный совершать океанографические экспедиции на большие глубины. Не следует ли уже сейчас подумать о преемнике для него? Если не позаботиться о будущем, Франция может в один прекрасный день остаться, так сказать, с носом. Чтобы осветить подробнее виды на будущее, я просил моего друга Пьера Вильма, чей авторитет не подлежит сомнению, высказать в конце этой книги свою — инженерную — точку зрения по этому вопросу.
Подготовка пилотов будущих батискафов, которую с помощью «Триеста» пытается наладить военно-морской флот США, проводится в рамках программы DSRV (Deep Submergence Rescue Vehicle). Речь идет о малогабаритных подводных лодках, состоящих из двух соединенных между собой сфер, такие лодки могут погружаться на глубину до 1500 метров; основная сфера снабжена «юбкой», предназначенной для стыковки с люком глубоководного аппарата, потерпевшего аварию; состыковавшись с люком, «юбка» образует шлюз. Такие подлодки можно разобрать на секции и перевозить их на самолетах, доставляя в отдаленные от базы районы, туда, где ведутся спасательные работы,— если только авария произошла на такой глубине, на которой корпус подводной лодки может выдержать давление.
Первый аппарат этого рода был спущен на воду в Сан-Диего 24 января 1970 года; длина его — 15 метров, водоизмещение — 30 тонн. В перерывах между спасательными работами — а катастрофы, к счастью, очень редки — DSRV будут заниматься океанографическими исследованиями.
Но вернемся к «Архимеду». Здесь я снова должен признаться, что мне очень часто задают вопрос: «Зачем нужен батискаф?» И я не могу удержаться от того, чтобы вновь не вступить в бой со всеобщим скептицизмом в отношении возможностей нашего аппарата. С тех пор как появились батискафы, к их помощи прибегают всякий раз, когда на большой глубине происходит несчастный случай. После гибели «Трешера» «Триест», спешно доставленный в район происшествия, совершил несколько погружений; его экипаж сумел обнаружить подводную лодку и заснять некоторые части остова. Операции, которыми он занимался, являются, разумеется, военной тайной, но, не рискуя ошибиться, можно утверждать, что батискаф занимался также измерением радиоактивности морской воды в том районе, где погибла подводная лодка.
Говоря об этой операции и о работах, которые вели «Алвин» и «Алюминаут» в районе Паломареса, следует отметить отличные результаты военно-морского флота США в области навигации на больших глубинах, точного определения местонахождения аппаратов, а также подводной связи. Понятно, что в толще океанских вод нет никаких естественных ориентиров; роль же искусственных весьма ограничена плохим обзором; даже самые мощные прожекторы позволяют пилоту глубоководного аппарата видеть на расстоянии всего 10—20 метров.