- Никто не знает. - Кай выпил еще и резко заговорил. Я сидела в непонимании. - Ни одна живая душа кроме меня не знает, что там было на самом деле. Так что поклянись, что никогда не расскажешь. Никому.
- Клянусь. - Кай смотрел мне в глаза, будто убеждаясь в моих словах. Затем он выпил ещё и рассказал все, что произошло.
Июнь 1968 года.
Пластинка снова крутила песню The Door «People are strange»: «Люди кажутся странными, когда ты просто прохожий, их лица выглядят уродливыми, когда тебе одиноко.» Эти слова звучали снова и снова, а музыка заполняла комнату вновь и вновь. Я бы поставил что-то другое, если бы мог. Сквозь тонкие стены и звуки музыки я все равно слышал крики отца и матери. Я закрыл уши руками, чтобы не слышать этого. В один момент мама громко закричала, послышался звон. Сердце заколотилось, ладошки вспотели, дыхание участилось. Страх. То, что я ощущал на протяжении многих лет. Сейчас он управлял мной, но я должен был помочь. Я больше не ребенок, мама нуждается в моей защите.
«Когда ты чужой, никто не вспомнит твое имя...» прозвучали последние слова песни и пластинка заиграла заново. Я открыл дверь и вышел в старую гостиную. Отец держал мать за горло, когда та пыталась вырваться. Ее лицо стало алого цвета, вены на лбу и шее набухли. Я взял старый светильник и медленно подошел к отцу. Ударив его по голове, я отошел. Он завопил, пошатнулся и зыркнул на меня своими красными от гнева глазами. От него несло алкоголем и сигаретами. Мама лежала на полу, кашляя, не в силах встать.
- Прячься! Беги! - прокричала она мне.
- Заткнись! - Отец ударил ее ногой по лицу. Я не хотел терпеть это, не мог больше видеть такое. Закричав, я бросился на отца, но остановился, когда он вытащил пистолет.
- Как ты смеешь поднимать на меня руку, щенок! - злобно заорал он и прицелился в меня. Первый раз мне не было страшно, в какой-то момент я захотел, чтобы он опустил курок.
- Кай! Беги!!! - Мама кинулась на отца и тот выстрелил. Тело мамы рухнуло на пол, с головы текла кровь. Отец кинул пистолет, схватил меня за воротник и потянул в комнату. Пластинка продолжала крутить одну и ту же мелодию.
- Рыпнешься - будешь следующим. - Отец вырвал телефон со стены, запер окно и дверь, и отдалился. Я сосредоточился на музыке, чтобы не слышать звуков того, как он тащит мамино тело. В какой-то момент я понял, что сделал первый шаг к безумию.
Апрель 1983 года.
- Тогда я просто ненавидел себя за свою беспомощность. - Кай продолжал свой рассказ и мне захотелось его обнять и больше не отпускать. На глазах появились слезы. Я даже не могла представить, что Кай чувствует. Такое не под силу пережить человеку. Теперь всё стало ясно. Мы были похожи даже больше чем я думала.
- Я... Просто не знаю, что сказать...
- Ничего и не надо. Здесь не нужны слова. Я никому не рассказывал. Только тебе. Так что, клянусь, если кто-то узнает, я закрою глаза на все, что было между нами и отдам тебя Джонатану.
- У меня даже никого нет, чтобы кому-то рассказать об этом.
- Просто, пожалуйста, не заставляй меня жалеть, что я сделал это. - Кай снова выпил и посмотрел на меня.
- Поэтому ты принимаешь наркотики?
- Вроде того. Но по большей мере это лишь потому что мне нравится. Я ненавижу делать что-то против своей воли. Слишком часто подчинялся другим. - Эти слова заставили вспомнить себя. Я ведь тоже всегда делала то, что мне велели. И только сейчас, рядом с Каем, я могу делать то, что хочу.
Мы выпили еще и решили больше не говорить на эту тему. Я была рада, что Кай рассказал мне. Это непросто, особенно человеку, которого не знаешь. Но он доверился мне, что значило многое. Кай пристально смотрел куда-то в толпу, а затем произнёс:
- Надо отойти.
Я пошла незаметно следом. Кай подошёл к какому-то парню в темной одежде и о чем-то говорил с ним, а после, передал ему деньги. Я поняла, что он покупает наркоту. В какой-то момент начался хаос. Я не сразу поняла, что происходит. Кай схватил меня за руку и мы побежали куда-то в сторону. Люди с криком бежали и падали, а звук выстрелов нарастал в здании. Я оглянулась и увидела толпу людей в черной форме и полицейских. Тогда я поняла, что это была облава. На миг мне стало очень страшно, что нас поймают или убьют. Кай продолжал тянуть меня через толпу. Мы поднялись на верхний этаж, затем вышли на крышу. Кай продолжал держать меня за руку и отпустил, когда мы подошли к пожарной лестнице. Она была не до самого асфальта, так что я понимала, что придется прыгать.