*****
(Phoria - Mass (Re-Imagined))
Город я знала вдоль и поперек. Никогда его не любила: разбросанный на многие районы, индустриальный. Паршивый. Снова по джинсам текла кровь: я слишком рьяно искала выскользнувшую капсулу под ногами, шов разошелся. Меня морозило. Я снова легкая и холодная, как привидение, почти бестелесная, обессилевшая. Высыхали на щеках слезы, ни к чему они, ни к чему уже всё…
Сейчас машина свернет с Киндс-драйв на проспект Гудров, оттуда налево, в спальные районы. Дальше по прямой, туда, где на холме выкупали особняки те, кто мог их себе позволить, кто нажил богатство нечестным путем. А честным такой дом не купишь никогда – с садами, с огромной террасой, с бассейном. Я никогда не купалась в бассейне…
Начал накрапывать дождь; стало темнее.
С Киндс-драйв мы почему-то завернули не на проспект, не налево, но направо, припарковались в «кармане» у обочины. Охотник запустил навигатор, принялся вбивать какой-то адрес. Я не поворачивалась, не смотрела: любая минута теперь – моя минута. Пусть их осталось немного.
Авто тронулось вновь.
Я не понимала, почему мы приехали к моему дому. Зачем?
К той квартире, которую я снимала с тех пор, как познакомилась с Томми. Я здесь появлялась редко, набегами. Если соглашались за барыш и втайне от Зига и Сулли меня подкинуть и подождать минут пять-десять у подъезда разные знакомые. Оставляла здесь заработанные для себя деньги, складировала, чтобы не отобрали.
Меня вытащили из салона жесткой хваткой за локоть, я шаталась. Повели в подъезд. И все никак не удавалось вспомнить, где ключи. В рюкзаке? Потерялись? Голова плыла от слабости; по ступеням на третий этаж я взбиралась, как на эшафот, заплетаясь.
Мой жесткий проводник остановился у двери – да, точно, я ведь в полях называла ему свой адрес…
Он не стал париться с ключами, не стал пинать ногой, он просто надавил на дверь плечом. Надавил так, что треснул косяк и она открылась.
Внутри темно.
Меня подтолкнули внутрь, щелкнули выключателем в коридоре – свет не зажегся. Да, за электричество не заплачено, его отключили. Единственное, куда я смогла добраться, ‒ до небольшой козетки. До маленького грязного диванчика со спинкой, почти упала на него, привычно прижала руки к окровавленной одежде. И вдруг поняла, что никуда я больше с этого места не сойду. Пусть меня тащат, закидывают на плечо, пусть волочат по земле… Ни одного шага более своими ногами.
Да и ног как будто не было. Все ослабело до предела, набирал обороты воспалительный процесс. Подумалось вдруг, что лучше я сдохну здесь: здесь не противно.
Скрипел пол под ногами охотника, осматривающего помещения одно за другим – маленькую захламленную комнатку слева, чулан, кухню, туалет… И вдруг я поняла, зачем мы здесь. Конечно. Сейчас он заберет из вентиляционной шахты деньги, присвоит их себе и только после повезет меня в дом мафиози.
Не было даже злости. Если бы я была им, наверное, поступила бы так же. Зачем оставлять то, что плохо лежит? Тем более я сама рассказала «о богатстве», предлагала его. Не нужно выбирать, когда можно взять все.
Более всего на свете я мечтала остаться одной – невозможная мечта, не в моем случае. Чтобы просто тихо вокруг, чтобы можно было просто слушать, просто дышать. Просто лечь наконец. В туалете чем-то погремели, после хлопнули дверью. Меня продолжало подмораживать: наверное, поднялась температура. На столе старая железная кружка – я иногда пила из нее воду, смотрела в окно. Когда-то, в другой жизни…