- Вы обещали, - напомнил губернатору Джантор. - Обещали отпустить ее.
- Обещал,- усмехнулся Стилер. - Но не потерплю оскорблений от жалкой пустышки. И в любом случае ты теперь мой. Что захочу, то и сделаешь. Если я пожелаю, ты забудешь ее. Станешь ненавидеть. Сам захочешь убить. Возможно, именно так я и поступлю.
- Нет.
Губернатор нахмурился.
- Не смей мне перечить. Любое неповиновение наказывается.
Джантор улыбнулся. Улыбнулся той искренней доброй улыбкой, что всегда отличала Джантора из ФИОМСа.
- Больше нет. Вы никого уже не сможете наказать.
Стилер буквально впился в него взглядом, с каждой секундой лицо его становилось все более напряженным и хмурым. Джантор продолжал все так же улыбаться. Затем протянул руку Айрин.
- Все в порядке, все кончилось.
- Что ты сделал? - голос губернатора звучал растерянно.
- Ложь - странная штука. Живя в ФИОМСе, я даже не знал о ней. Попав сюда, не понимал, зачем она нужна. Но теперь, кажется, понял. Я обманул тебя. Твои дурацкие программы установлены не на реальный, а виртуальный нейробук. И ты не сможешь мне приказывать, причинить боль.
Стилер побагровел.
- Взять их. Взять обоих.
Восемь охранников ринулись к ним, и почти сразу рухнули на пол.
- Что происходит? Что ты сделал? - голос губернатора сорвался на визг.
Джантор вздохнул, покачал головой.
- Вечно вы торопитесь, и думаете, что насилие может что-то решить. Я неплохо изучил ваши программы, когда удалял их Винсенту и Лоре. Плюс кое-что узнал, пока ты устанавливал мне свой комплект. Качественная работа, но в защите имеется пара дыр. Среди данных о Сопротивлении спрятан троянец, который нашел в твоем нейробуке и переслал мне пароли к вживленным компьютерам остальных киберов. Я сменил коды, так что твоя власть закончилась. Для человека, мнящего себя выше всех, ты удивительно глуп.
Айрин смотрела то на него, то на трясущегося Стилера, и боялась поверить. Неужели Джантор и правда всех обманул? В очередной раз превзошел? Захватил их компьютеры. Звучало слишком хорошо, даже нереально, однако лежащие на полу охранники служили наглядным подтверждением.
- Так значит, ты не...
- Не подчиняюсь ему? Конечно же нет. Помнишь, что я тебе говорил? Я вовсе не пленник, я диверсант в логове врага. Просто добавил немного правды, так ложь звучит убедительнее. Извини, что не мог тебе сказать. Но ты тоже помогла их обмануть.
Она бросилась ему на шею, на глазах снова проступили слезы. Теперь от радости. Потом Айрин кое-что вспомнила.
- Но ведь киберы теперь знают. Знают, где прячутся остальные. Бежим, надо предупредить их, - она бросилась к выходу, пытаясь тащить его за собой.
Джантор снова притянул ее к себе, обнял, улыбнулся.
- Айрин, нам больше не надо бежать, не надо никого предупреждать. Война закончилась. Мы победили.
* * *
Они победили, но победа решила лишь часть их проблем. К тому же почти сразу появились новые.
Джантор удалил нейропрограммы, подавлявшие жалость и сострадание, порождавшие злость и презрение к обычным людям, но отношение большинства киберов осталось практически неизменным. Ведь их с детства учили всех остальных ненавидеть. К тому же за годы воздействия скрытых программ выработались очень сильные ассоциативные нейросвязи. И если молодые, как Винсент и Лора, еще могли перестроиться, понять, что никаких причин презирать и ненавидеть других людей нет, для старшего поколения злость стала неотъемлемой частью сознания и психики.
Уже в первый день Джантор получил десятки сообщений о стычках. Конфликты возникали даже чаще, потому что обычные люди перестали признавать особый статус и власть прежних хозяев Оклахомы, те же продолжали считать, что удел остальных - безропотно подчиняться.
Исправить ситуацию могли нейропрограммы противоположной направленности. Если привязать к образу обычных людей положительные эмоции, старая злоба быстро исчезнет, сменившись искренней симпатией.
Но использовать такой инструмент Джантор не хотел, ведь тогда он сам превращался в тайного манипулятора. Однако ситуация не оставила ему выбора. На второй день конфликтов стало еще больше, а несколько драк закончились летально. Смерть, которой он отчаянно старался избежать, вновь собирала страшную жатву.
И анализ эмоциональных процессов киберов показал, что на перестройку сознания даже в отсутствие конфликтов уйдут годы. А постоянные стычки вообще все похоронят.
Из двух зол приходилось выбирать меньшее. Джантор установил фиомсянские нейропрограммы, подавлявшие ненависть и агрессию, плюс изменил стилеровскую так, что вместо злобы и презрения она порождала столь же легкую радость. Пусть это неправильно, но на первом этапе необходимо.
Данный шаг резко снизил конфликтность киберов, но обладатели нейробуков были меньшей частью его проблем. Куда больше неприятностей создавали те, ради кого он боролся.
Поначалу немногие поверили, что власть Стилера пала, а бойцы Сопротивления восприняли сообщение Джантора как попытку заманить остальных в ловушку.
Когда он вместе с Айрин вышел к границе сектора альфа, первыми появились только Питер и Сэм Ортвик. Лишь убедившись, что пулеметы периметра молчат, вышли другие - Олаф Гринвуд, Дороти Норманн, Лэнди Катсон, Найджел и прочие.
Напряженные, с автоматами в руках, то и дело озираясь и подозрительно косясь на встречных киберов, они все же прошли на базу "Тинкер". Катсон сразу предложит все взорвать. Очередная глупость.
Уничтожение имело смысл, когда всем заправлял Стилер. Но теперь техника под контролем Джантора, и он собирался уничтожить лишь оружие. Точнее, разрезать на металл. Всему же остальному найдется полезное применение.
Жители Оклахомы к его словам об отмене деления города на зоны и свободном проходе в любую его часть также отнеслись с недоверием. В первый день пересекать линию пулеметов рисковали единицы.
На второй уже десятки, а под вечер в бывшем секторе альфа находилось более двух сотен человек. К сожалению, прибыли они отнюдь не ради любопытства. На стенах появлялись надписи "смерть киберам" и другие призывы к насилию, отмечались попытки грабежа и вандализма, поджогов машин, нападения на обладателей нейробуков.
Еще больше стычек произошло в зоне бета и на предприятиях "Оклахома Корпорейшн". Все призывы, объяснения и убеждения Джантора по телевидению и через Интернет игнорировались, а порой и высмеивались. Подобно Айрин и бойцам Сопротивления, обычные жители не верили, что поведение киберов обусловлено тайными нейропрограммами.
На третий день Джантору пришлось задействовать полицию. Еще ночью он с вернувшимся в город Винсентом отобрал пять сотен молодых, в ком ненависть еще не пустила глубокие корни. Разумеется, прежняя тактика террора и насилия не годилась, пресекать нападения надо максимально мягко, чтобы не порождать ненависть к стражам порядка.
В первые часы эти меры казались эффективными. После задержания полусотни человек, пытавшихся крушить в зоне альфа все, что попадет под руку, остальные слегка притихли. Но вечером ситуация взорвалась.
Огромная, свыше пяти тысяч толпа собралась вокруг полицейского управления, требуя освободить задержанных. Стены самого здания выдерживали даже артиллерийские снаряды, а вот всему остальному изрядно доставалось. К тому же задние ряды принялись громить и окрестные строения, не принадлежащие киберам.
В принципе, даже не прибегая к оружию, справиться с десятикратно превосходящим врагом парни Винсента вполне способны. Но столь грандиозное побоище лишь разожжет новую ненависть, и Джантор приказал всех отпустить, надеясь, что народ успокоится.
Он ошибся.
Воодушевленная успехом толпа устремилась в зону альфа, круша все на своем пути. И с каждой минутой их становилось больше, из гаммы подъезжали новые люди, алчущие возмездия. По-прежнему не желая применять силу, Джантор взял машину и отправился к ним, надеясь, что его присутствие остановит погромы.