– Так объясни! – Взорвался он, – Раз я такой тупой, и не могу понять, почему я должен тебя убивать! У тебя в запасе все время мира!
– Нет, Хан. Нет у меня никакого времени в запасе. Либо так, либо этот мир, со всеми его обитателями, вместе с вашей армией, моими людьми и моими братьями, которые тоже тут, будет уничтожен. У нас есть еще пять лет, Хан. Больше мне не дали. Да и после… Это тело держится только до тех пор, пока стоит заслон. Не будет его, и моя энергия его окончательно уничтожит. Хан, мне больно, понимаешь? Каждый день, каждую минуту, одиннадцать лет, я чувствую боль тела. Души в нем нет, только частичка моего разума двигает его. Сотни артефактов под кожей заставляет сокращаться мышцы, поддерживает живыми нервы и ткани. Я ходячий комбинированный маго-голем. Я живу взаймы. Думаешь, мне самой приятно? Не ты, так я сама себя убью. Хоть это и не удобно. Но и такой опыт есть в моей жизни.
Хан молчал. По щекам Арио, с силой сжавшей пальцами полы его потрепанного камзола, стекали слезы.
– Клянусь. Я убью тебя, как только ты об этом попросишь. С удовольствием! Будь ты проклята, маленькая стерва!
Девушка улыбнулась так, будто бы он только что пообещал ей купить собственную кондитерскую. Сумасшедшая.
– Клятва принята. Спасибо, Хан, – прошептала она, уткнувшись лбом ему в грудь и стыдливо пряча заплаканное лицо.
– Я тебя ненавижу, Императрица.
– Я знаю.
Глава 23
Приведя себя в порядок и успокоившись, новоиспеченные жених и невеста уже более конкретно обсудили детали и линию поведения. В карту были так же внесены планы монастырей и окрестностей, расположение групп разведчиков и шаманов Арио, примерная численность местного населения и еще куча мелких, но таких важных для успешной операции деталей.
К вечеру Хан созвал срочный совет, где под понимающими и одобрительными взглядами представил командирам своего нового личного телохранителя и, по совместительству, нареченную. Ни для кого это не стало новостью, о чем он и предупреждал девушку накануне.
Гораздо больший ажиотаж вызвала заработавшая карта и артефакты экстренной связи, а новые данные разведки и план вызвали состояние, близкое к священному экстазу у вояк, уставших от неопределенности последних лет. По просьбе Крылатой, Хан не стал ссылаться на нее, умолчав о ее роли во всем этом деле.
«Ты пойми, – убеждала она его накануне совещания, – Что мне это все не нужно. Сошлись ты на меня, и начнутся лишние и неудобные вопросы, брожения… Оно тебе надо? Не надо. Часть монастырей сейчас обескровлена, почти все испытывают ту, или иную нужду. Нет времени на сомнения. Не надо, чтобы кто-то знал о моей роли в этом.
– Предлагаешь забрать всю славу себе?
– А разве не так делают все правители? – С лукавой улыбкой ответила ему девушка.»
Конечно же, она была права. Но. От этого Хану было не лучше. Он в лицо врал своим же боевым товарищам, офицерам. Вдохновенно и уверенно. Кхэйн мог бы им гордиться сейчас. И от этого было еще паскуднее.
Разошлись только к ближе к рассвету, в деталях обсудив действия. Центральная армия должна была продолжать продвигаться вглубь континента, незаметно забирая в центр круга из монастырей, обходя первоначальные цели и оттягивая внимание на себя. В это время, прикрываясь обозами и караванами паломников, небольшие группы отправлялись к реальным целям, по пути объединяясь с группами диверсантов от Арио. В целом план был прост, но занимал не менее года. В этом мире был один пригодный для жизни континент, но довольно большой. А единственные средства передвижения – тягловые и верховые животные, напоминавшие некрупных безрогих буйволов, который впрягали в кареты и телеги. Но и это не смутило военных, воодушевленных новым планом.
Арио, пытавшаяся смыться под шумок, была отловлена начальником охраны и возвращена обратно, снова разоружена лично Ханом и под сдавленные вопли и сграбастана под бок. На законное место. Поскольку военно положение диктует свои нормы морали, то и обрученным было разрешено, и даже рекомендовано, совместное проживание.
А Хан, осознавший, что его счастье продлится не более года-двух, не хотел терять ни дня. Потому он планомерно, но решительно приручал маленькую стерву, не оставляя ей ни малейшего шанса взбрыкнуть. В нем огоньком теплилась надежда, что как-нибудь сможет избежать ее смерти… Что-то придумать… Арио же была то беззаботна и весела, вовсю подкалывая своего нареченного. То, когда считала, что он не видит, прикрывала устало глаза, и медитировала, мечтая отдохнуть от грызущей ее тело боли. И чем больше проходило времени, тем сильнее она ее терзала, тем больше мрачнел и раздражался Хан.