Но если Ратборн не умрет, если ему каким-то образом удастся оправиться от ее попытки отравления, тогда Рен придется найти способ убить его еще раз. И после катастрофы, которая произошла на званом ужине, на нее уже смотрела бы не одна подозрительная пара глаз. С любопытством Тора она смогла бы справиться – все-таки он чужак в этой стране, – но из-за Гектора недоверие Селесты могло усилиться и потопить Рен.
Потопить их всех.
Неудача Рен не просто обрекает ее на гибель. Она обрекает на гибель и ведьм. Как только Аларик Фелсинг закрепится в Эане, его звери будут свирепствовать на пляжах Орты, разрывая ведьм на части. Все это планирование – долгие годы подготовки и надежды – оказалось бы напрасным.
Они все умрут с застрявшим криком в горле.
Рен отодвинула еду:
– Я, пожалуй, немного прогуляюсь. Найди меня, если что-то изменится, хорошо?
Агнес посмотрела на нее печальными глазами.
– Конечно, принцесса. А пока постарайся не волноваться понапрасну. Великий Защитник будет присматривать за Дыханием короля. Дорогой Виллем тоже по-своему защитник этой страны.
Рен выскользнула из комнаты и поспешила вниз по лестнице. Выйдя во двор, она натянуто улыбнулась паре дворцовых стражников, которые, казалось, были в равной степени не в духе. Хотя день был теплым и ясным, тяжелое облако ожидания окутывало дворец. То, которое может развалиться на части, чтобы принести солнечный свет, или разбиться в раскатах грома – в зависимости от судьбы Ратборна.
Рен нашла дорогу к конюшням, ряду деревянных хижин, расположенных за дворцом, где трава была длинной и яркой, усеянной полевыми цветами. Почтовые птицы наблюдали за ней сквозь проволоку своей клетки. Чапман стоял со стражниками и просматривал один из своих бесконечных свитков, делая заметки пером.
Разочарование всколыхнулось внутри Рен. Каждый раз, когда она спускалась сюда, эта деловитая маленькая крыса вертелась поблизости. Чапман внимательно следил за всем в Анадоне, даже за соколами. Никакое сообщение не могло быть отправлено в небо над Эшлинном без его одобрения. Даже если бы Рен подождала, пока он уйдет, чтобы послать птицу, она не могла рисковать, ведь она могла развернуться и передать сообщение прямо Ратборну.
Она направилась обратно к розарию, где расхаживала среди чахлых кустов. Статуя Великого Защитника смотрела на нее пустыми мраморными глазами. Рен не могла дождаться того дня, когда она наконец сможет взяться за молоток.
Она опустилась на скамейку и уставилась в небо.
– Мне нужна помощь, – сказала она ветру. – Мне нужно найти способ связаться с бабушкой.
Какое-то время не было ничего, кроме легкого ветерка, шумевшего у нее в ушах. Затем раздался отдаленный скрип, открылось окно в западной башне – ровно настолько, чтобы одинокий старкрест вышел на выступ. Он полетел с башни, сверкнув серебром, и аккуратно приземлился на голову статуи.
«Странно». Если Ратборн был на смертном одре, то кто тогда следил за его птицами?
– Давай, – сказала Рен, желая, чтобы он нагадил на статую Защитника. – Я никому не скажу.
Старкрест чирикнул один раз, затем спикировал вниз, чтобы приземлиться на скамейку.
Рен уставилась на птицу.
Птица смотрела в ответ.
Она никогда раньше не видела старкреста так близко. Взгляд его был таким же ярким и твердым, как полная луна. Ей почти показалось, что птица узнала ее, почувствовала, как в ее костях шевелится сила, и поняла, что они одно и то же: рожденные магией существа, запертые вместе в этом душном месте. Рен взглянула на западную башню в поисках того, кто открыл окно. Не увидела ничего, кроме блеска солнечного света на стекле.
– Похоже, здесь только ты и я, малыш. Может быть, ты сможешь оказать мне услугу…
Она вынула записку, которую написала этим утром, из-за лифа платья и туго свернула ее. В ней содержалось быстрое и яростное предупреждение Банбе, паника Рен выплеснулась на кусок пергамента, прежде чем она смогла ее остановить. И все же лучше быть честной и предупредить ведьм о том, что надвигается. Она вытащила ленту из своих волос и использовала ее, чтобы привязать послание к лапке птицы. Старкрест замер под ней, когда она раздавила горсть лепестков на его черные перья, магия поглотила их, когда они упали.
– От земли до праха, лети туда, где чайки у моря, пусть послание окажется дома.