– Шпионили, ваше преподобие? – злобно спросил генерал Буланин, указывая рукой на окурки.
– Тайга, – просто ответил отец Пётр и снова закрыл глаза.
Сейчас вопрос шёл о времени: успеет ли Степка, или не успеет? Сейчас отец Пётр уже почти не сомневался в том, что его оккультный или гипнотический призыв дошёл до адресата. Отец Пётр постарался подсчитать, через сколько времени Стёпка может быть здесь в лучшем случае. О худшем нечего было и думать, Стёпка, например, мог оказаться в таком же положении, в какое попал он сам, а может быть, и в ещё худшем. Может быть, уже и сейчас Стёпкина жуликоватая душа куда-то переселяется? По самым оптимистическим подсчетам Стёпка мог прибыть на помощь не раньше, чем через час – полтора. Нужно как то выиграть эти час – полтора. Плохо то, что шла, собственно, игра в прятки, отец Пётр не имел понятия о том, так чем же, в конце концов, является генерал Буланин и чего он хочет.
Генерал Буланин имел об отце Петре ещё меньшее понятие. Очень возможно, что при ближайшем рассмотрении они оба оказались бы не врагами, а союзниками, но как дойти до этого ближайшего рассмотрения? Гипотезу сотрудничества генерала Буланина с Валерием Светловым отец Пётр, впрочем, отбросил почти начисто. Буланин и Светлов были очень уж разными людьми. Буланин, по мнению отца Петра, был прежде всего форменным дегенератом, в людях отец Пётр, несмотря на свое отшельничество, разбирался очень хорошо. Но могла быть и другая точка зрения, сколько великих учёных были или на пятьдесят процентов сумасшедшими или на все сто процентов негодяями? Так что чисто научная кооперация Светлова с Буланиным была всё-таки не исключена. И если упомянуть имя Светлова, то могут быть три варианта. Первый, генерал Буланин не имеет о Светлове никакого представления, тогда этот вариант ничего не меняет. Второй, генерал Буланин участвует в слежке за Светловым с советской стороны, тогда упоминание о Светлове может выручить отца Петра на данный момент и погубить его в будущем. Третий, генерал Буланин как-то сотрудничает со Светловым, и тогда всё это происшествие заканчивается счастливым концом, как в американских романах. Но отец Пётр чувствовал, что его голова ещё недостаточно ясна, чтобы принимать решение.
– Тайга, – сказал он ещё раз, не открывая глаз. – А в тайге вот этакие папиросы…
– А тебе какое дело до папирос? – Тон генерала Буланина был нетолько злобен, но и груб: “тебе”.
Отец Пётр подумал ещё раз, что теория кооперации Буланина со Светловым серьезной критики, пожалуй, и не выдержит. Подумал и о том, что он, может быть, попал в руки сумасшедшего. Самой разумной политикой было, во всяком случае, выжидательная политика, Стёпка должен придти на помощь. Вопрос только в том, чтобы он пришёл не слишком поздно.
– Прикажите вашему китайцу развязать мне, по крайней мере руки, вас всё равно трое и с оружием.
– Никакой чёрт тебя не возьмет, – рыкнул снова генерал Буланин, – я пока посмотрю…
Генерал Буланин стал анализировать всё то, что он за время обморока отца Петра успел обнаружить в его карманах. В бумажнике оказалась довольно основательная пачка долларов и фунтов, генерал Буланин без дальнейшего размышления переложил эту пачку в свой карман, пачка почти автоматически решала вопрос о дальнейшем пути генерала Буланина: теперь у него есть деньги, есть кони, есть карта, есть продовольствие. Отделаться от обоих китайцев будет совершенно просто. На несколько минут перед умственным взором генерала Буланина возник туманный, но очень оптимистический образ его новой жизни: с деньгами, где-нибудь снова в Париже, нет, не в Париже, в Париже его слишком многие знают, а где-нибудь подальше… Нанять какого-нибудь щёлкопера, наговорить ему целую кучу всяких турусов на колесах о его, генерала Буланина, приключениях и подвигах в СССР, пусть пишет, доход – пополам. Нет, всё это не так плохо складывается…
Генерал Буланин считал, что судьба этого, который вот сейчас лежит связанный по рукам и ногам, практически, уже решена, хотя бы из-за пачки кредиток. Но, может быть, кроме этой пачки, есть в его вьюках ещё что-нибудь? И, может быть, там есть вещи, поинтереснее пачки кредиток?
Генерал Буланин приказал огромному китайцу снять вьюки отца Петра. Огромный китаец молча повиновался.
В уме генерала Буланина мелькнуло подозрение, заметил ли огромный китаец эту пачку кредиток, или не заметил. Если заметил, то, пожалуй, надо поторопиться… Из таёжной чащи неслышно вынырнул второй китаец и очень ломаным русским языком заявил, что никакой люди кругом нету. Генерал Буланин на всякий случай всё-таки вытащил свой пистолет, положил его рядом с собой и занялся исследованием вьюков отца Петра. Во вьюках были продовольствие, одежда, обувь – кое-что из всего этого генералу Буланину могло пригодится, его театральное концлагерное обмундирование, предназначенное для роли беглеца, было очень плохо приноровлено и к дороге, и к погоде. Потом шли плотно запакованные в цилиндрические кожаные футляры какие-то свитки, по-видимому, на китайском языке. Впрочем, в одном из этих футляров снова были кредитки, и снова в большом количестве. В дальнейших, тоже кожаных футлярах, были какие-то рукописи, написанные на обычной европейской бумаге, но, по-видимому, каким-то шифром, в этом шифре генерал Буланин ничего понять не мог. Всё это, вместе взятое, навело генерала Буланина на совершенно новую мысль – этот подложный поп является просто агентом Советов, посланным куда-то в Азию, с деньгами и с инструкциями. Шансы на жизнь отца Петра, и без того очень скромные, уменьшились почти до нуля, вот бы появиться в какой-нибудь буржуазной столице или в штабе с аутентичными инструкциями Кремля! Какая сенсация! И какие деньги! И, может быть, какой-то поворот во всей оценке предыдущей измены генерала Буланина антисоветской эмиграции, нет, он не изменил, он только оказался более тонким дипломатом, чем те, кто только и умели, что кричать о своем антикоммунизме. Да и кричали то в безвоздушное пространство. А он, генерал Буланин, сотни раз рискуя не только жизнью, мало ли раз рисковал он жизнью, но, что больше, честью, пробрался в самые тайники Кремлёвских планов и, вот, теперь, пережив невероятные приключения (невероятные приключения должен выдумать какой-нибудь щелкопёр) он, генерал Буланин, доводит эти планы до сведения всего цивилизированного мира.
От этой перспективы у генерала Буланина почти захватило дух. Ему никогда в голову не приходило, что тайга может таить в себе такие неожиданности: сразу и кони, и деньги, и ещё какие то документы. Генерал Буланин стал продолжать свой осмотр. К некоторому разочарованию, дальнейший осмотр ничего не дал: было несколько книг на разных языках, и все они были посвящены… оккультизму. Конечно, они могли бы быть только камуфляжем, их текст тоже, может быть, заключал в себе какой-то шифр. Но, а вдруг они, в самом деле, окажутся оккультной литературой, как и эти таинственные свитки? Тогда вся героически-приключенческая концепция генерала Буланина разлетается вдребезги.
Он повернулся к отцу Петру.
– Ну-с, ваше преподобие, а теперь говорите прямо, так кто же вы такой?
– Оккультуст, – сказал отец Пётр лаконически.
– Оккультист? – презрительно повторил генерал Буланин, – Это вот из тех, кто занимается столоверчением? Духов вызываете? Так вот, если вы не станете отвечать толком, я из вас вашего духа вышибу вон. Поняли?
– Все эти рукописи тибетские, – сказал отец Пётр. – Я, в частности, изучаю и восточную медицину. Больше мне вам сказать нечего.
– А деньги у тебя откуда? – взревел генерал Буланин.
– Ну, это вас не касается.
– А вот я тебя сейчас этой головней коснусь, – сказал генерал Буланин, вынимая из костра горящую хворостину, – станешь тогда говорить толком.
Отец Пётр довольно спокойно пожал плечами:
– Я посредственный оккультист, – сказал он, – но мне всё-таки видно, жить вам осталось очень немного, гораздо меньше, чем мне. Так что и ваша головня ничего не поможет.