Доминик поднял свои канистры и энергично зашагал вниз. Джон, когда перевёл дух и смог подняться, побежал его догонять. Линда дождалась, когда она перестанет слышать их шаги и тоже потихоньку побрела обратно.
Когда она пришла, то увидела, что все собрались за столом. Доминик, видимо, собирался что-то объявить. Прибежал Эрик и сказал:
— Я её нигде не нашёл.
— Где же она может быть?
— Последний раз она искала тебя, — ответил Бен, — я сказал ей, что вы с Джоном пошли за водой.
Доминик обернулся к тропинке к ручью. Линда помахала ему:
— Да, я ходила вас искать, похоже, мы как-то разминулись.
— Отлично, я хочу кое-что сказать всем сразу.
Линда пошла к свободному бревну, но Доминик подхватил её под локоть и посадил перед собой. Сам он остался стоять, опираясь на её плечи.
— Так вот, — начал Доминик, — пара человек задали мне вопросы наедине. И чем отвечать каждому, я лучше сразу объясню всем, чтобы не было никаких недопониманий. Так как в общежитии очень холодно, мы с Линдой спим вместе, и вполне понятно, что это вызывает удивление.
Лилли громко вдохнула, а Кристинн просто открыла рот.
Других реакций Линда уже не видела, потому что стала смотреть на стол перед собой.
— Мы с Линдой встречаемся уже почти четыре месяца, — продолжал Доминик.
У Линды перехватило дух от такого неожиданного поворота.
— Мы работаем вместе пять лет, но на конференции в июне у нас была возможность пообщаться больше и у нас оказалось много общих интересов. Мы не видели смысла как-то афишировать наши отношения, так что никто из коллег не был в курсе. У нас в компании работает немало супружеских пар, и если мы когда-нибудь поженимся, то непременно пригласим вас всех на свадьбу, но пока мы ещё только в начале наших отношений. Я думаю, вы все согласитесь, что мы с Линдой никак не побеспокоили никого из вас каким-либо чрезмерным вниманием друг к другу или непристойным поведением. Однако, как я уже сказал, в нашей угловой комнате очень холодно, и чтобы хорошо выспаться, мы предпочитаем спать вместе. Я надеюсь, это никак не мешает нашим соседям по комнате.
— Нет, когда люди просто спят, мне это никак не мешает, — сказал Бен и посмотрел на Джона. Тот весь напрягся.
— Конечно, — сказал Доминик, — нам осталось пробыть здесь всего две ночи. Я уверен, что они пройдут спокойно. Так что давайте собирать вещи и спускаться вниз.
Он отпустил плечи Линды и пошёл грузить мотоцикл тем оборудованием, которое можно было уже спустить на базу. Все парни, кроме Джона, тоже отправились по своим делам. Джон продолжал растерянно сидеть за столом. Лилли, Ребекка и Кристинн окружили Линду и стали её поздравлять. Они щебетали что-то про то, какой Доминик мужественный и как он и Линда здорово скрывали свои отношения. Линда отмахнулась от них, в голове у неё звенело. Джон ухмыльнулся в её сторону и вышел из-за стола. Тогда Линда тоже отправилась собирать вещи в свой рюкзак.
По дороге на базу Линда держалась в стороне от остальных, ей не хотелось ни с кем разговаривать, а уж тем более отвечать на расспросы об их “отношениях” с Домиником. «То, что он сделал, заслуживает восхищения, — думала она, — тогда как я просто его подставляю, идя на поводу у своих инфантильных страхов. Теперь я у него в долгу и надо постараться облегчить ему задачу и не усложнять нам обоим жизнь ещё больше».
Когда она пришла в комнату, Доминик был занят благоустройством. Он раздобыл где-то дверь и положил её на кровать Линды, а сверху застелил матрасами с обеих кроватей. А на своей кровати он разместил все их сумки, так чтобы из них было удобнее доставать вещи. То есть теперь они официально жили вместе. Линда не знала, что сказать. Она чувствовала себя неловко. Их близость ночью почему-то казалась естественной, а простое соседство среди бела дня — нет. А ему, будто бы, ровно наоборот: он садился рядом с ней уверенно и трогал её вещи, как свои. За ужином, он несколько раз подавал ей то соль, то вилку, а один раз даже положил ей кусочек курочки прямо в тарелку. В его действиях не было чрезмерности, но вёл он себя так, как если бы они действительно были парой.
«И мне надо так же себя вести. Надо поддержать его историю. С чего я вдруг робею-то?» — думала Линда и робела ещё больше.