– Смысл? Я бы все равно вас не достал, – недовольно сказал я.
– Зато держал в напряжении, хотя бы немного замедлил. Ладно, это мелочи, которые просто сразу бросаются в глаза. Какая основная ошибка?
– Не заметили, что вы выкачиваете силу, – первым предположил я.
– Не стали ничего делать с барьером, – выдвинула версию Луна.
– То есть не контролировали окружающую обстановку. И, фактически, отдали инициативу противнику. Две фатальные ошибки, которые могли вам стоить жизни.
Ван Нормайен говорил спокойно, но взгляд у него стал тяжелым и пронзительным.
Мы с Луной стали с интересом изучать носки своих ботинок.
– На самом деле, ничего страшного не произошло. Глупо требовать чего-то невозможного от студентов академии. Просто я хотел на примере показать, что сила – это не главное в бою. Луна, ты владеешь пологом света и зеркальным барьером?
– Только первым. Александр обещал научить второму в следующем семестре, – извиняющимся тоном сказал Луна.
– Ладно, я поговорю с ним об этом, – совсем другим тоном сказал ван Нормайен. – В любом случае, я использовал заклинания из программы академии. Только защитные. И вы все равно проиграли. И дело не только в «иллирийском изобилии», вы неправильно рассчитали свои силы и не думали о стратегии. Банальная ошибка и самая популярная причина смерти среди молодых магов.
– В бою думать нет времени, – недовольна сказала Луна.
– Не спорю. Я знал хладнокровных ребят, которые сохраняли абсолютное спокойствие в любой ситуации. Но это было либо лицемерие, либо психическое отклонение.
Я сделал вид, что это фраза никак меня не касается.
– С опытом вы научитесь грамотно действовать на поле боя, продумывать тактику и стратегию. Сейчас вы будете действовать по шаблонам. Моя задача – сформировать их. А также научить думать до боя, чтобы он прошел по вашему плану, а не противника. Вопросы?
Я отрицательно покачал головой. Луна просто махнула рукой.
– Хорошо. Держите, – сказав это, ван Нормайен вручил нам накопители с эфиром. Пара металлических прямоугольником размером с ладонь.
– Здесь пять сотен единиц эфира. Стандартный резерв изумрудного. Будете заполнять и опустошать их утром для развития каналов и резерва. В остальное время носите при себя. Козырь на крайний случай.
– Утром тренировки на резерв и КПТ? А днем? – спросил я, убирая во внутренний карман артефакт.
– Мы с Луной займемся освоением света. У тебя же это основная производная? Хорошо. В целом, за полгода я смогу подтянуть тебя до уровня сапфировой. Будет сложно, но не смертельно.
Глаза Луны зажглись нездоровым энтузиазмом. Неудивительно, в академии она бы дошла до этого ранга через полтора года.
– С Маркусом ситуация интереснее. Ты что-нибудь знаешь про школу Стилета?
– Я услышал о ней впервые вчера.
– Ничего удивительного. Эта школа не слишком популярна из-за высоких требований к адептам и узкой специализации. Стилет – школа для невидимых и опасных. В основном ее используют полевые разведчики и агенты тайной службы.
Сказав это, Сай театрально взмахнул рукой и спросил:
– Я похож на мага?
Я направил энергию к глазам. Мощная система каналов и огромный резерв просто исчезли. Правда, так только казалось. Присмотревшись внимательнее, я смог различить и каналы, и запас эфира, но на это ушло пару минут.
– Если долго смотреть с близкого расстояния – да.
– Согласен, моя маскировка не идеальна. Но ты вряд ли будешь вглядываться в каждого прохожего и высматривать противника на каждом дереве.
– С невидимостью я понял. А что с опасностью?
– С этим сложнее, – сказав это, ван Нормайен подошел ко мне вплотную. Я напрягся. – Маги склонны недооценивать простецов. И часто подпускают их на расстояние удара. В таком состоянии я не способен полноценно колдовать, но на один-два удара меня хватит.
– Одно заклинание, чтобы убить. Второе, чтобы покончить с жизнью, если схватят? – не скрывая иронии, спросил я.
– Нет, чтобы исчезнуть. Если ты не можешь оставаться невидимым, ослепи противника.
Я тут же прикрыл глаза. Но удара стихией света не последовало. Вместо этого нас окружил плотный молочно-белый туман. Луну, стоящую в одном элле от меня, я едва различал.
Я снова перешел на магическое зрение.
– Чужой и его прихвостни, – прошипел я, зажмурившись.
Эфир в тумане вел себя неправильно. Он постоянно двигался, складывался в непонятные узоры и мерцал. На него было больно смотреть, он буквально слепил.