— Эх, — подосадовал Лепеха, — упустил вещь. — И сказал: — Значит, при деньгах сейчас? Между прочим, кидаю по сходной цене «Леви Штраус». — И прошелся по комнате, демонстрируя потертые джинсы. — Не жмись, фирма! Ну, обмываем?
— Катись ты, Леха, со своим Штраусом!
— Я уйду. Недолго. Потом пожалеешь. У тебя жвачки нет?
— Пусто.
— Сотенку бы забрал… Смотрю, совсем отходишь от дела. А мне вот пару рубашек со встроченной планкой сегодня обещали. Закурить хочешь? — Лепеха достал темненькую пачку сигарет. — «Филип Моррис». Понимать должен! — Он щелчком вытолкнул сигарету, протянул Вавилону. — Целый блок раздобыл. Десять пачек.
Вавилон щелкнул зажигалкой, дал оборотистому Лепехе прикурить.
— Сенк ю! Ну покантовался. Время — деньги! На-ка вот, не печалься! — Лепеха вынул запылившуюся в кармане полоску жвачки в пестрой упаковке и бросил на стол. — Оревуар!
Однако и Лепеха был не последним. Не прошло и пятнадцати минут, как со двора послышался долгий, призывный сигнал машины.
Бородатого владельца «Жигулей» Вавилон никак не ожидал, но все же тотчас выглянул в окно. Мало найдется людей (да еще таких, кто сам водит машину), чтобы долгий звук автомобильного клаксона под окнами не завладел их вниманием.
Выглянул во двор и немало удивился: внизу знакомая бежевая машина, а рядом, держась за открытую дверцу, стоит, как античный бог, Роман бородатый. На окна его смотрит. В одну минуту сбежал Вавилон с лестницы. А когда выскочил из подъезда, по другую сторону машины уже стояла Наташа.
Она смотрела на него и улыбалась. Как она улыбалась! Вавилон даже зажмурился.
— Рома, ты полюбуйся — негр из республики Конго!
— И не зайти, не показаться во всем великолепии этих смуглых и зримых следов благодатного черноморского солнца! — Роман облапил Вавилона и добавил, обернувшись к Наташе: — А тебе обнимать категорически не разрешаю! Старина, это она заставила меня завернуть сюда. А не следовало бы. Ты просто скотина! Снова на месяц исчез. Но бог с тобой. Я милостив. И вот, сраженный лучезарными стрелами ее глаз, завернул сюда. А ехали на выставку домашних собак. Захватывающее зрелище!
— Да! — наигранно надув губы, подтвердила Наташа. — Это я заставила свернуть. Я столько времени не видела Влада и… может быть, очень соскучилась. А твои домашние собаки меня, кстати, нисколько не волнуют.
Вавилон еще ни слова не успел вставить. Да ему и говорить ничего не хотелось. Достаточно было, что в двух шагах от него стояла Наташа — по-прежнему красивая, как с обложки журнала.
— Наташа, ты меня ставишь перед катастрофически трудным выбором…
— Я бы советовала выбрать собак, — сказала Наташа и, чтобы сгладить резкость слов, добавила: — В самом деле, Ромик, съезди полюбуйся на милых собачек и вернешься за мной. А я с Владом поболтаю.
— Мне волноваться не надо? — полушутя спросил Роман. — Ты ведь знаешь, когда я волнуюсь за рулем, то машина ведет себя, как легкомысленная красавица при виде толпы поклонников.
— Уверяю: руль в твоих руках не шелохнется.
— Старина, — захлопывая дверцу, сказал Роман, — я категорически верю в тебя. Не успеет космический корабль облететь шарик, как я вернусь.
Машина выехала со двора, и Вавилон, робея перед. Наташей, спросил:
— Посидим здесь или ко мне пойдем?
— А ты опасаешься пригласить к себе? Или у тебя там девушка? — Наташа, кажется, даже наслаждалась его смущением.
— Что ты, какая девушка!..
— А та, с зонтиком. В купальнике…
Наташа была оживлена больше обычного. Много говорила, смеялась, вновь расхаживала по комнате и разглядывала вещи. И то ли шутя, а может, и не шутя, укоряла его, что совсем забыл ее, не показывается, даже не позвонит. О телефоне он слышал первый раз.
— Разве я не оставляла телефона? — спросила она. — Тогда вот, записываю.
— Везет мне на телефоны, — улыбнулся Вавилон и взял с книжной полки блокнотный листочек. — Вчера тоже один оставили.
— И тоже девушка? — Дуги Наташиных бровей выжидательно приподнялись.
— В ботинках вот такого размера! — Вавилон развел руки. — Да рост под два метра. Само его величество рабочий класс!
— Да кто же все-таки?
— Передовик один приходил. Орденоносец. В рабочий класс агитировал. — Возможно, Наташа была тому причиной, но в голосе Вавилона не было прежнего раздражения. — В принципе неплохой мужик, — добавил он. — Только разговора у нас не получилось.
— Отчего же?
— Высокие материи начал толкать.
— О-о! — полные губы ее под вздернутым носиком округлились. — Ты, конечно, на дыбы! Представляю, наговорил!