— Может, пойдем, а? Поглядим этот прокатный стан.
— Нет, не пойду, — помотал головой запечалившийся хозяин.
В этот момент раздался негромкий стук в дверь, и каждый из ребят подумал о своем. «Мать, — подумал Гринька. — Наверно, ключ вчера забыла». «Отец, — подумал Костя. — Не дождался, сам решил зайти».
Тот и другой ошиблись. У порога стоял Вавилон. Он вошел в комнату и сказал:
— Привет молодежи!
Гринька растерялся, даже на приветствие не ответил. До самой шеи залился румянцем. Костя понял, что он здесь лишний.
— Я пошел, Гринь, ладно? — Ощущая на себе внимательный из-под темных очков — взгляд худощавого высокого парня, Костя тихонько выскользнул за дверь. Спускаясь в лифте, он с уверенностью подумал, что это и есть Вавилон, о котором Гринька не раз таинственно намекал. Конечно, он сразу же узнал его. Высокий, в тех же очках, только вместо кожаной куртки — рубашка полосатая. Узнать-то узнал, а вот зачем Вавилон приходит к Гриньке — это загадка…
Отцу Костя сказал, что на завод Гринька не пойдет. Сначала вообще хотел соврать — нет, мол, дома его. Но тогда ерунда получается: где же столько времени он сам пропадал? И Костя не стал врать. Он думал, что отец и расспрашивать особенно не будет, но Аркадий Федорович, к его удивлению, очень расстроился и, усадив Костю рядышком, сказал:
— Ну а почему же все-таки не захотел он пойти? Вчера я говорил с ним, обещал, что придет.
— Настроение у него… — замялся Костя. — Плохое, в общем, настроение.
— Да что ж так? Вчера смеялся, радовался, все было хорошо… Нет, Костик, ты мне должен хоть немного рассказать. Это очень важно: Для Гриши важно. Я знаю: ему трудно. Поэтому должны помогать ему. Ведь должны?
Костя доверчиво посмотрел на отца. Честно сказать, он и сам хотел бы кое о чем посоветоваться. Правильно, нелегко Гриньке. Если можно чем помочь, то конечно…
А в это самое время Гринька тоже кое-что рассказывал о Косте. Вавилон попросил об этом. Не хотел Вавилон, чтобы кто-то видел его здесь. К чему лишние свидетели? Особенно в таком деле, с каким пришел сейчас. Не нужны свидетели. Но Гринька, кажется, успокоил его.
— Он парнишка ничего. Преданный мне. И язык за зубами держать умеет. Да говорил я тебе о нем. Отец у него известный. На прокатном стане работает. Изобретает что-то. Орденом награжден. В Японию с делегацией ездил. Магнитофон с приемником там ему подарили.
— А-а, — вспомнил Вавилон. — Фирма «Сони». Ты говорил, говорил о нем. Это вещь, конечно, фирма! В цене пещь… Ладно, как живешь, рассказывай. Как с учебой?
— Нормально. Неделя осталась.
— В седьмой перелезаешь?
— В седьмой.
— На лето куда собираешься?
— Не знаю. Может, в лагерь…
— А я к морю на днях думаю податься. Отдохнуть. Был на море?
— Нет, — сказал Гринька.
— Ничего! — Вавилон здоровой рукой похлопал его по коленке. — Все у тебя впереди. А море — штука отличная. Солнце, волны с брызгами, горячая галька, шашлыки.
— Ты к морю на той машине поедешь? На «Жигулях»?
Затуманился Вавилон. Достал сигарету, зажигалку, выщелкнул голубое пламя.
— Была бы машина моя… В том-то и дело. Один еду, к дружку Сергею… Да, — пустив в направлении окна струю дыма, мечтательно повторил Вавилон, — была бы машина моя!.. Но, как говорится, не повезло на предков. Есть счастливчики, в рубашке родятся. Машины им, успех красивые девушки. — Вавилон выплюнул крошку табака. — Ну, тебе это не интересно… А как с матерью? — Он оглядел комнату.
Теперь Гринька нахмурился. Пожал плечами.
— Ясно, — заключил Вавилон. — На прежней квартире было лучше. Что поделаешь. Не ты один страдаешь. Сам с отчимом «на ножах». Хоть из дома беги… Мать-то где сейчас? Дома или в поездке?
— Завтра днем должна ехать, — мрачно ответил хозяин комнаты.
— Один остаешься?
— Я привык.
— Послушай, — Вавилон придал своему голосу непривычно просительные нотки, — понимаешь, одному товарищу места в гостинице не досталось. Не пустишь его к себе? Дня на три всего. И тебе не так скучно будет.
— Не жалко, — пожал плечами Гринька. — Места хватит. На моем диване будет спать.
— Вот люблю тебя за это! — восхитился Вавилон. — Всегда выручишь… Договоримся так: когда точно этот товарищ придет, я пока не знаю. Наверное, завтра. Ты будь тогда готов.
— А чего готовиться?
— Чтобы дома был.
— Я до шести в школе.
— Это понятно. Обязательное образование… Я говорю, чтобы вечером был. Желательно один. И вообще, лучше, ели об этом не распространяться. Пусть никто не знает. И матери не стоит говорить. Женщина! Что ей в голову взбредет? Закапризничает. Не пускай, скажет, никого! Не хочу!.. Тебе понятно?