Взгляд упал на укушенную руку. Не от этого ли ведьма тогда предлагала помощь? Магадин захотелось ударить себя по голове за глупость. Ее же укусил какой-то магический монстр, а теперь ей снятся кошмары и вообще происходит что-то странное. Магадин застонала. Колдунья же назначила ей встречу вчера, а девушка все прогуляла. «И что теперь? Я теперь просто умру от этого странного проклятия?!»
Магадин зло стерла очередные слезы. Совсем размякла! В своей наивности она удивляла себя саму. Она теперь ни в чем не была уверена. Хотя нет, у нее была одна четкая цель — решить проблему с проклятием. Ее собственная рука теперь казалось чужой. Словно, локоть сейчас изогнется, и кисть Магадин вцепится ей же в шею… Сколько времени девушка уже потеряла? Колдунья все еще жутко пугала. Да и, Магадин не понимала, зачем все это нужно лесной ведьме. А может, это все ее хитроумный план! Она же повелевает монстрами, может, через девушку, она хочет втереться в доверие к ним, простым людям: «Спасла дурочку от монстра, руку залечила, чуть ли не поцеловала напоследок, вот такая я хорошая»!
Магадин схватилась за голову. Она ничего не понимает! Все так сложно! Заговоры, планы, магия. А главное, посоветоваться не с кем.
Девушка спешно оделась. Солнечный свет продолжал вытягивать из нее силы, поэтому она закуталась в несколько слоев шарфов и платков, надеясь, что если лучи не попадут на кожу, ей станет полегче. Ноги были все такими же слабыми. Проходя мимо зеркала, Магадин с удивлением отметила, что ее лица почти не видно. Как у той ведьмы, оно спрятано от солнца.
Девушка аккуратно спустилась по скрипучей лестнице, родные давно разошлись по своим делам, и вышла на мороз. Белизна снега ослепила ее. Вдалеке шумела жизнь, утро было в самом разгаре. Магадин сделала пару шагов по расчищенной от снега тропинке, и замерла на месте. Оглянулась на окна родного дома. Ей очень хотелось, чтобы в доме жреца она нашла решение проблемы...
***
Утренний лес вдали был укрыт тяжелым белым покрывалом сугробов, на которыъ блестели лучи солнца. Совсем не похоже на темную громаду, которая пугала ее ночами, заглядывая в окно. От воспоминаний о кошмаре по спине прошлись мурашки. Решение должно быть в доме жреца!
Девушка окраинами бежала к нужному месту. Мелькала, уходила от привычной шумной жизни. От этого на душе было тоскливо, но страх гнал прочь от родных ощущений. «Ничего, я еще наверстаю. Как покончу с этим!».
Старую беседку и темную фигуру в ней девушка даже не заметила.
Сожженный дом священника. Магадин словно впервые увидела эту сгоревшую хижину. Обычно, Деким с компанией заседали тут вечерами, при свете единственной треснувшей лампы в углу. Тогда, здание выглядело довольно зловеще — темные столбы, уходящие в бездну ночного неба. Днем же, остатки дома казались жалкими и хрупкими. Тронь пальцем — рассыплются угольной пылью. Выглядит не очень надежно… Но девушка зашла внутрь, аккуратно переступив покосившийся порог.
Снег и пепел на полу. Магадин окинула взглядом окинула остатки комнат. Дурным умом она отметила некоторое удобство подобного дома — из прихожей сразу видно и гостиную, и кухню, и спальню, и даже лес с задним двором просматривались через разрушенную наружную стену. Усмехнулась. Бродя по усыпанному грязью полу, она думала об истории дома. Она отчетливо помнит рассказы о том, что произошло несколько лет назад.
В их маленькой деревне раньше жил жрец. Не солнечный жрец, как в больших далеких городах, но лунный. Солнечное божество любит пышные церемонии и праздники, вроде свадеб. Луна предпочитала более тихие и уединенные ритуалы. Из-за сложности и вычурности солнечных праздников, служение дневных жрецов было намного тяжелее. Есть поверье, что Солнечный бог таким образом воспитывал своих служителей, ведь сам он был строг и исполнителен. Но это лишь поверье…
Лунный жрец был молчаливым монахом. Ночами он уходил на службу в каменный храм в лесу, и лишь к утру измотанный возвращался в дом. Жены и детей у него не было, но жители деревни могли лишь шепотом за его спиной негодовать по этому поводу, ведь жрец защищал деревню от больших несчастий. Никто не знал как, но он это делал. До одного проклятого дня, когда он внезапно сошел с ума…
С нарастающим беспокойством, девушка обходила одну комнату за другой. По углам валялись груды серо-черного мусора смешанного с грязью и пылью. Магадин уже давно отбросила рукавицы, и, не жалея ладоней, искала в этом хламе хоть что-то. Причем, больной рукой она работала вдвое усерднее, надеясь, что легкое онемение ей лишь почудилось и резкими движениями она сможет себе это доказать.